НЕ МЕНЯЕТСЯ ТОЛЬКО СУХОЕ ДЕРЕВО
Время перемен многих выбило из седла, породило тупиковые
ситуации, неожиданные вопросы, ответы на которые еще предстоит
найти (новые песни придумала жизнь!). Наука, которой было
отказано в деньгах на самое насущное и необходимое, уже не один
год отчаянно ищет выход из кризисного положения. И теряя кадры
(молодых специалистов и "заматеревших", устремившихся на
заработки), площади (используется любая возможность получить
дополнительные средства от сдачи в аренду), зачастую на
устаревшем оборудовании удерживает завоеванные позиции и идет
вперед.
В научной среде становится все больше коллективов, которых
происходящие в стране перемены не повергают в уныние, а
подталкивают к конструктивным действиям. Свой взгляд на ситуацию
нашему корреспонденту Л.ЮДИНОЙ высказывает ученый секретарь
Института геофизики в составе ОИГГМ СО РАН кандидат технических
наук Игорь ЕЛЬЦОВ.
-- Очень мне нравится один веселый эксперимент. Проводился он в
Оксфорде. В комнату, где стояли четыре кормушки, запускали мышку.
В одной из кормушек лежал кусочек сыра. Мышка быстро находила его
и съедала. Так продолжалось несколько раз, мышка исправно
получала свою порцию из одной и той же кормушки. Затем сыр
переложили в другую, мышка не растерялась, быстро проверила
другие "варианты", и, естественно, была вознаграждена.
Примерно то же проделали со студентами. В помещении сделали
тайники, и в один положили пять долларов. Заходил студент,
обследовав тайники, находил деньги и довольный отбывал, чтобы
назавтра прийти снова. Но вот в один из дней в привычном месте не
оказалось его "законных" долларов. Вы думаете, он устремился
проверять другие? Ничуть не бывало! Студент громко возмущался,
требуя свое.
Мне бы не хотелось вести разговор о проблемах науки, как это
часто делается, с позиции такого студента. Деньги на науку в
Советском Союзе мы долго получали в известном месте и знали,
сколько кому "положено". А сейчас их там нет. Трудно к такому
положению привыкнуть: были, и вдруг исчезали! Идет поток
возмущения. А на самом деле нужно искать, если хотите, как той
мышке, другие варианты.
Конечно, у науки сегодня множество проблем. Но они есть везде: у
нашей промышленности, сельского хозяйства, в банковском деле и в
игорном бизнесе. Даже не знаю, где проблем меньше. Но точно знаю,
что многие мобильные коллективы во всех сферах деятельности
находят возможности для успешного развития (и научные в том
числе). Вообще, научное сообщество в России всегда чутко
реагировало на складывающиеся обстоятельства, и свою
интеллектуальную мощь направляло на поиск новых решений, тем
самым, служа стране и занимая в обществе достойное место. Можно
только гордиться нашими знаменитыми предшественниками. Часть тех
трудностей, которые преодолела Российская академия наук за свою
многострадальную историю, нам даже невозможно представить. Любой
человек отыщет в истории множество подтверждений моим словам.
Мир вокруг нас меняется, и наука не может оставаться в том
состоянии, что была двадцать, тридцать лет назад. На Востоке
бытует мудрое высказывание: "Не меняется только сухое дерево". И
наш научный городок, гениально созданный сорок с лишним лет назад
талантливейшими людьми, которые увидели возможность для большого
прорыва в науке и обеспечили для этого соответствующие условия,
тоже меняется. Сегодня жизнеспособность научного сообщества во
многом зависит от того, как скоро мы поймем, что наступившие
изменения несут в себе условия для развития. Да, бюджетное
финансирование оставляет желать лучшего. Но посмотрите, какие
возможности появились для получения грантов, какие деньги готовы
платить за новые технологии российские и зарубежные компании!
Сегодня много говорится о том, что постарели наши институты, что
все меньше в них становится молодежи.
Думающие о развитии своих научных направлений ученые сами
занимаются подготовкой научных кадров. Хороший специалист --
"товар штучный". Кадры, как морковку на грядке, не вырастишь. В
Институте геофизики есть замечательные примеры воспитания научной
смены. В некоторые лаборатории идет неформальный конкурс среди
студентов НГУ.
Я заметил, что чем раньше студент приходит в научный коллектив,
тем успешнее он развивается в "социуме" института, который очень
отличается от коллективов в других сферах: производственной,
коммерческой. Но для того, чтобы наука стала делом жизни для
молодого человека (у которого сейчас есть выбор), он должен иметь
перспективу. Моделирование карьеры -- это тоже забота научного
руководителя.
Разумеется, я не открываю новых истин. Политика Сибирского
отделения РАН с первых дней строилась на привлечении молодых в
науку со студенческой скамьи, студенты НГУ с четвертого курса
имели в расписании "институтские" дни, и многие сразу становились
завсегдатаями научных коллективов. Время было другое, и наука
была в большом почете, соответственно, никаких проблем с кадрами.
Сейчас у молодежи сменились приоритеты. Но та мотивация, которая
звала в науку энтузиастов первых наборов, на самом деле мало
изменилась. Основной мотив, я думаю, -- хорошие перспективы
заниматься настоящей наукой и возможность роста.
Работа со студентами вообще предполагает вклад больших усилий,
затрат времени. Подготовка специалистов -- это не только
"наполнение" их большим объемом знаний. Молодых надо воспитать,
помогать вжиться в специфический научный социум. Научный
руководитель берет на себя ответственность за реализацию
потенциала своего ученика. Если мир науки не становится для
молодых специалистов, выпускников университета, естественным, они
просто уходят из науки туда, где их способности могут проявиться
в полную силу. И ничего в этом страшного нет!
Если в науке станут зарабатывать деньги не своим основным
ремеслом, ничем хорошим это не обернется. Нужно жить сегодняшними
реалиями. Столько денег, сколько мы получали прежде, и сколько
объективно требуется сейчас, государство нам все равно не даст.
Заработать деньги, можно только делая то, что востребовано. На
мой взгляд, сейчас сложилась очень благоприятная ситуация.
Прикладные разработки неплохо финансируются российскими и
зарубежными предприятиями. Серьезные фундаментальные исследования
получают поддержку РФФИ и других фондов. Значительное
финансирование идет через ИНТАС. Конкурсы в рамках Сибирского
отделения и отдельных институтов -- это тоже источник
дополнительного финансирования. Конечно, получение грантов не в
традициях советского научного сообщества, как и сама идея
конкурсного финансирования. Но те ученые, которые активно ищут
финансовую поддержку, как правило, ее получают. К сожалению, в
отличие от зарубежных коллег, российские ученые более
специализированы. В западных университетах после зашиты
диссертации соискатель должен сменить место работы. Такая
практика, безусловно, повышает шансы ученого на получение работы
и грантов. Ведь известно, что кроме объективно меняющихся
тенденций в развитии науки, есть еще и влияние научной моды.
Впрочем, это не единственное, чему нужно научиться. Замечу, что
только материально обеспеченные лаборатории могут себе позволить
финансирование невостребованных сегодня исследований. А не имея
научных "запасов" на завтра трудно ожидать хороших перспектив.
Мне представляется, что тезис о фундаментальности научных
исследований в значительной мере спекулятивен. Особенно, когда
утверждают, что коли денег государство не отпускает, то и
результатов в данной области ожидать не приходится. Не существует
науки фундаментальной и прикладной, есть одна Наука,
развивающаяся в соответствии с теми процессами, которые
происходят в стране и в мире, Наука, приносящая в мир новое
знание и, прежде всего, этим служащая человечеству. А у нас
зачастую фундаментальность отождествляется с термином
"бесполезность".
Геофизика -- наука, в значительной степени напрямую связанная с
нефтегазовой промышленностью. И решает ее задачи, опираясь на
добытые в лабораториях фундаментальные знания. Разведка рудных
ископаемых, алмазов, также в сфере возможностей геофизиков.
Российские нефтяные компании ориентированы сегодня в основном на
российский рынок технологий, аппаратуры, и ученые в состоянии им
помочь.
Бюджет лаборатории электромагнитных полей, например, на три
четверти состоит из денег, заработанных в результате решения
проблем нефтедобывающих предприятий. Успехи в развитии новых
методов электромагнитного каротажа обусловлены прорывом в теории
распространения электромагнитного поля в геологической среде. Но
востребованность этих исследований началась с развития их
технологического аспекта. Именно создание технологий
электромагнитного каротажа нефтегазовых скважин несколько лет
финансирует Минтопэнерго РФ. Много лет институт сотрудничает с
нефтяниками ОАО "Сургутнефтегаз", "Нижневартовскнефтегеофизика".
Кстати, недавно в вашей газете наш научный руководитель Михаил
Иванович Эпов рассказывал, каким образом десять лет назад
лаборатория перестраивала свои научные направления, как удалось в
содружестве с научно-производственным предприятием геофизической
аппаратуры "Луч", выпускающим уникальное, не имеющее аналогов в
России и в мире оборудование для исследования нефтегазовых
скважин, реализовать многие разработки ученых.
Десять лет назад остро встал вопрос о том, как довести
аппаратурные разработки до внедрения. Академическому институту
это не под силу. Сотрудничество со специализированным
предприятием, которое, кстати, испытывало большой дефицит в новых
научных разработках, оказалось очень плодотворным. Сегодня идеи
геофизиков востребованы как никогда прежде. Нефтяная геофизика
нуждается в развитии новых геофизических методов, способствующих
увеличению добычи нефти. У нефтяников свой кризис. Устаревшее
оборудование, устаревшие технологии, смена концепции развития
нефтегазового комплекса. Опыт взаимодействия нефтяников страны с
известными в мире геофизическими компаниями показал, что иметь
дело с российскими специалистами куда предпочтительнее!
Для нас вопрос не в поиске объекта приложения сил, средств на
ведение работ -- не хватает порой специалистов, чтобы
откликнуться на все предложения. Реальный вклад в выполнение
проектов вносит и молодежь, в том числе студенты, аспиранты,
магистранты. Конечно, им пока далеко до решения серьезных
теоретических проблем. Но в любом крупном проекте хороший
руководитель всегда выделит задачи, соответствующие квалификации
исполнителей. Между прочим, известная педагогическая концепция
утверждает, что талантливых людей развивают трудные и
нестандартные задачи. Я могу назвать половину лабораторий
Института геофизики, в которых в основном силами молодежи
выполняются серьезные проекты.
Хочу подчеркнуть, что практика постоянно сталкивается с задачами,
в решении которых необходима помощь геофизической науки.
Например, у нефтяников широко применяется способ разбуривания
горизонтальными стволами нефтегазовых месторождений. Это
эффективный путь увеличения нефтеотдачи. С точки зрения геофизики
это принципиально новые модели геологической среды, новые
технологии. Разработки Института геофизики и НПП ГА "Луч" в этой
области заняли прочные позиции. С другой стороны, в руках ученых
оказался богатейший материал о детальном строении месторождений,
который открывает новое научное направление. Сейчас нефтяники
бурят боковые стволы. Условия вскрытия нефтяных пластов боковыми
стволами существенно отличаются от традиционных. Здесь требуются
специальные растворы на биополимерной основе, специальная
аппаратура, с помощью которой можно эффективно вести
геофизические исследования. Создание такой аппаратуры -- задача
интересная и очень актуальная.
Много проблем возникает сегодня с исследованием самого верхнего,
техногенно измененного слоя Земли и геофизики вносят в решение
этих задач свой вклад.
стр.
|
