"СВЕТ НЕРАВНОДУШНОГО СЕРДЦА"
Подготовила Ольга УШАКОВА,
"НВС".
Академику РАМН Юрию БОРОДИНУ -- 70 лет
Юбилейные торжества бывают разными. И нередко -- очень
официальными и деловитыми. А вот юбилейному дню академика РАМН
Юрия Ивановича Бородина сопутствовала атмосфера исключительной
искренности и теплоты. Поздравить, сказать добрые и сердечные
слова исследователю и врачу, коллеге и учителю, другу и соратнику,
партнеру прибыли представители почти что неисчислимого количества
академий, институтов, клиник, медицинских центров, ассоциаций,
советов, комиссий, кафедр, администраций, фирм изо всех концов
Сибири и России, из стран ближнего зарубежья.
"Поздравители" шли к трибуне стройными многочисленными рядами.
Это не метафора -- с каждым поздравлением на сцену выходили целые
группы с огромными букетами, корзинами цветов, подарками.
Вспоминались эпизоды из разных лет жизни, совместного
сотрудничества, звучали стихи, шутливые пожелания... Но, конечно,
не только. Поток признательных слов учеников и высочайших оценок
многолетнего плодотворного труда на поприще науки был просто
неиссякаемым. Все речи и поздравления вместе с академиком
Ю.Бородиным принимала его жена Галина Ивановна. Торжество в
конференц-зале Президиума СО РАМН продолжалось свыше трех часов.
И уже в конце этого трудного юбилейного дня академик Ю.Бородин
дал интервью корреспонденту "НВС".
-- Юрий Иванович, в поздравлениях ваши коллеги с большим
уважением сказали, что вы подошли к достойной и красивой дате. Вы
шли к ней и как врач, и как исследователь, и как администратор. А
кем вы сами себя прежде всего чувствовали все эти годы?
-- В основном, все-таки исследователем, ученым. Если бы это было
не так, моя жизнь развивалась бы вообще по другому сценарию,
потому что неоднократно обстоятельства складывались так, что я
мог бы прожить совсем иную жизнь. В каждой из трех названных сфер
-- медицина, наука, административная работа -- я все время был
кем-то. Наверно, потому что всегда был человек рослый,
здоровый, и меня как-то сразу замечали... По комсомольской линии:
а вот пусть Бородин будет комсоргом... Да и дальше -- мне было
тридцать лет, и хотя это не так уж особенно много для медика, но
ведь я тогда стал парторгом большого института. Это же
колоссальная работа, очень большой объем. И если бы я не
чувствовал уже тогда свою основную сверхзадачу, наверно бы
открылись совершенно другие направления роста: членство в
райкоме, горкоме, обкоме и так далее. Но мне не захотелось
продвигаться по этому пути. И, тем не менее, опять через какое-то
время передо мной возникло искушение -- я стал ректором
мединститута... В это же время очень приглашали в Москву, но
я не поехал.
-- Видимо, от работы в науке вы получали больше радости и
удовлетворения, нежели от чего-то другого?
-- Совершенно определенно. И когда меня буквально насильно
оторвали от науки -- ведь я стал депутатом и членом Верховного
Совета вопреки своему желанию, в то время как другие к этому
стремились -- то, конечно, мог бы увлечься этой деятельностью и
остаться в Москве. Мне там, кстати, очень разные варианты
предлагали. И в Верховном Совете, и в Министерстве науки, вплоть
до министерской должности... Я пробыл в Москве два с половиной
года, но каждую неделю, в крайнем случае, раз в две недели бывал
здесь. И это несмотря на все перипетии того времени, ведь
1989-1992 годы вообще были очень сложными для всех нас...
-- Значит, вопреки своей воле?
-- Вопреки. Меня пригласили в ЦК партии, потому что это была
номенклатура ЦК, со мной высокопоставленный чиновник
разговаривал, и когда он спросил: "Вы хотите быть ректором?" я
ответил: "Нет, не хочу". Но ведь я был членом партии...
-- Может, не стоило так сопротивляться? Все-таки это открывало
вам возможности делать что-то, как организатору...
-- В общем-то, да, конечно, но я-то сам все время оставался
исследователем, профессором. Это было для меня важнее.
-- Юрий Иванович, учитывая, что единственный в стране институт
лимфологического профиля вы организовали, можно сказать, совсем
не так уж давно, и что отечественная лимфология стала
развиваться, как я понимаю, тоже в последние годы, то, значит, вы
фактически оказались как бы пионером в этой области. Скажите, чем
диктовалось развитие этой науки? Существовала какая-то
общественная необходимость?
-- Для меня все начиналось довольно просто. Я оказался человеком,
которому выпал карт-бланш. Попал после института на кафедру
анатомии к известному анатомолимфологу профессору Ромодановскому
и "заразился", загорелся его идеями.
-- Вам, получается, повезло, вас на всю жизнь "зажег" учитель. Но
институт -- это целая громадная идея!
-- Видите ли, с течением времени я стал понимать, что
лимфология, как наука, будет продолжать "буксовать" до тех пор,
пока не появится возможность под одной крышей собрать всех, кто
заинтересован в ее развитии с позиций морфологии, физиологии,
биохимии, фармакологии, клиники, потому что эта наука --
синтетическая. Лимфологией занимаются во всем мире, но занимаются
дробно -- где-то в анатомическом плане, где-то в
физиологическом... Вот сегодня приехали на юбилей ученые из
Казахстана. Это не случайные контакты. Там существует Институт
физиологии, кстати, единственный институт, в тематике которого
развивается лимфофизиология. Но там физиологи в одиночестве... А у
нас, в нашем институте рядом работают физиолог, морфолог и
клиницист, поэтому у нас больше возможностей для того, чтобы
строить определенные гипотезы, чтобы их проверять. Да и чтобы все
это "обкатывать", нужен междисциплинарный подход.
-- Но если институту всего около десяти лет...
-- Восемь лет... Хотя, на самом деле, это формально. Есть своя
большая предыстория. Институт вырастал как бы постепенно --
сначала была кафедра, затем кафедра плюс лаборатория, потом
лаборатория, и далее -- отдел.
-- Понимаю, вы нарабатывали научную школу лимфологов.
-- Конечно, процесс этот шел целых пятьдесят лет. И все они -- за
спиной нашего института.
-- Знаете Юрий Иванович, а ведь в массовом сознании представления
о лимфологии довольно-таки темные и невежественные. И если каждый
из нас что-то знает о нервной и кровеносной системах,
о желудке и печени, о почечных коликах и так далее, то о
лимфатической системе в общих представлениях зияет пустое место.
Как вы представили бы ее в популярной форме?
-- Лимфатическая система -- это резерв воды. Без этой воды нет жизни
клетки. И вот стабилизация этого, как мы говорим, водного
гомеостаза, то есть, равновесия, определяет функции лимфатической
системы... Далее наслаивается еще много функций, но главная --
обеспечение водой. В равновесии: не больше и не меньше. Больше
-- будет отек, меньше -- усыхание.
-- А какой орган является управляющим для лимфатической системы?
-- Здесь столько схем управления... Все это очень сложно и является
темой совершенно отдельного разговора. Есть много регуляторных
механизмов, вплоть до существования специального лимфомоторного
центра в продолговатом мозге, являющегося частью вазомоторного
центра... Кстати, открыто это тридцать лет назад, но почти никому
неизвестно.
-- Юрий Иванович, а предмет вашего нынешнего интереса,
эндоэкологию, как назвать -- учение, направление?
-- Эндоэкология -- это, прежде всего, учение о внутренней среде
организма. Здесь две стороны. С одной: эндоэкология есть
внутренняя среда для всего организма, но, с другой стороны: она же
является внешней средой для отдельной клетки. В целом,
эндоэкология -- учение о внутренней среде организма и внешней
среде отдельной клетки.
-- К вопросу о "среде" -- Юрий Иванович, вы счастливы в личной
жизни?
-- Да, конечно. У нас прекрасная семья. С Галиной
Ивановной мы женаты сорок шесть лет, она -- врач по профессии, окулист.
С ее стороны я всегда находил поддержку во всем, и, наверно, это
и она создавала меня в том виде, каким я получился к юбилею.
-- Юрий Иванович, "Наука в Сибири" присоединяется к поздравлениям
научного сообщества и желает вам как можно дольше сохранить свой
исследовательский энтузиазм.
***
Можно только пытаться представить, сколько всего сделано Юрием
Ивановичем Бородиным за почти полвека работы в науке. Можно
отдельно рассказывать о его почти десятилетней деятельности
ректором Новосибирского мединститута, о годах работы директором
Института экспериментальной биологии и медицины СО АН СССР, о
многолетнем периоде руководства Сибирским отделением
РАМН, и конечно, о созданном
им Институте клинической и экспериментальной лимфологии СО РАМН.
Возможно, именно это последнее десятилетие оказалось самым
творческим и результативным. Исследователь и врач Юрий Иванович
Бородин сформулировал представления об экологической и
профилактической лимфологии в рамках концепций "лимфатического
региона" и "искусственной модели лимфатического узла". Логическим
развитием этих концепций оказалась серия работ об эндоэкологии и
месте в ней лимфатической системы. Результатом и перспективной
научно-практической разработкой стала эффективная программа
эндоэкологической реабилитации, которую уже используют
санаторно-курортные организации Алтая и Новосибирской области. А
новые современные представления о лимфологии стали определять
позиции практической медицины в этой области.
...Среди строк, написанных к юбилею коллегами и друзьями, есть
такие: "Юрий Иванович является образцом современного
руководителя, умеющего ломать сложившиеся стереотипы во имя
прогресса науки. Его талант организатора -- демократичного,
бережного к людям, высококультурного и высокопрофессионального --
соответствует основному кредо работы с людьми: возвышать и
окрылять человека, переживающего сложную ситуацию, чутко вникать
в нужды обратившихся за помощью. Это характер мягкий и строгий,
добрый и ранимый, простодушный и философичный, и всегда очень
интеллигентный. Таким мы, современники, знаем его и любим.
Многочисленных соратников и учеников Юрия Ивановича привлекает не
только высокий уровень научного поиска, но и обаяние, щедрость
человеческой натуры. Вся его научная работа и общественная
деятельность -- отраженный свет неравнодушного сердца".
стр.
|
