"ХАЙВЕИ И КОЛДОБИНЫ"
Сразу уточню название и тематику "круглого стола": "Хайвеи и
колдобины: от математических исследований — к рынку
вычислительных технологий".
Это было свободное заседание участников Международной конференции
по вычислительной математике — МКВМ-2002 и приглашенных
специалистов, занимающихся так называемым коммерческим софтом.
Галина Шпак
"НВС"
"Круглый стол" проводился под эгидой конференции, а это
подчеркивает его статус и заинтересованность
учредителей-организаторов МКВМ-2002 в большом разговоре науки и
производства, как говорили в советские времена.
Кстати, советские времена упоминались в дискуссии за "круглым
столом", и довольно часто в контексте знаменитого "треугольника
Лаврентьева".
Очевидно, любимое изображение елочки — эмблемы новосибирского
Академгородка и многих конференции (МКВМ-ICCM не исключение)
станет символом возрождения в XXI веке "Золотой долины" как
центра суперсовременных высоких технологий благодаря
фундаментальным результатам науки, в том числе компьютерной.
Такой живучий дух завзятых "золотодолинцев со стажем" проявился
даже в эпатирующем названии "круглого стола" — "Хайвеи и
колдобины" с посылом: "поймите мое иносказание". Можно толковать
это смешение языков по-разному, причем английское слово "High
way" — "большая дорога", написанное именно по-русски, трактуется
в данном случае как понятие, подобное "ноу-хау". Когда же в
России построят хайвей для науки? Или — большая дорога Запада
(читай: США) в будущее и российские колдобины, вынуждающие нашу
страну постоянно опрокидываться в кювет — глядишь, и совсем
останемся без экономики...
Организатору "круглого стола" доктору физико-математических наук
Валерию ИЛЬИНУ (Институт вычислительной математики и
математической геофизики) пришлось принять роль ведущего. Он
назвал поименно всех присутствующих. "Всех желающих" оказалось не
более двадцати пяти. Большинство, конечно, новосибирцев, и среди
них иногородние из Ростова-на-Дону, Дубны, и даже иностранцы из
Хьюстона, представлявшие НАСА и университет, но это бывшие
академгородковцы.
Когда В.ИЛЬИН заявил тему дискуссии и повторил известную дилемму
о бюджетных деньгах, которых не хватает, он сказал, что наука не
может сейчас рассчитывать на законные четыре процента и должна
зарабатывать дополнительные средства:
— В нашей области математических вычислений советский лозунг —
внедрение фундаментальных результатов в народное хозяйство —
означает конкретную разработку коммерческого софта. Такой
коммерческий софт по определению невозможно сделать в
академическом институте. Это по силам только специализированным
фирмам, где работают профессиональные программисты, воспитанные в
университетах (в данном случае — в НГУ и Новосибирском
техническом) и в академических институтах.
— Почему софта, а не наукоемких технологий?! — парировал
академик А.Алексеев.
Дискуссия сама собой вышла на главную проблему — взаимодействие
науки и коммерческих фирм, включая проблему образования.
К слову, многие наболевшие вопросы-проблемы обсуждались сепаратно
в академических институтах, которые сотрудничают с софтовыми
фирмами. Конкретно — в Институте систем информатики. Упоминалось
о существующих проблемах на Годичном собрании Сибирского
отделения. Известно, что ранее одно из заседаний Президиума
посвящалось так называемым малым коммерческим предприятиям. Можно
назвать конференцию "Образование. Наука. Бизнес", которую
проводил Новосибирский государственный университет.
Предлагаю газетный вариант "круглого стола". Диалоги выстроены из
выступлений заместителя председателя СО РАН, члена-корреспондента
Г.Кулипанова (он открыл дискуссию); академика А.Алексеева,
представлявшего филиал Сибирского отделения Совета РАН
"Высокопроизводительные вычислительные системы и их применение" и
ИВМиМГ СО РАН, председателя Совета директоров "Сибакадемсофта"
И.Голосова, Е.Кузнецова, директора фирмы "Риск", группы
специалистов наукограда "Дубна" (Объединенный институт ядерных
исследований), доктора физико-математических наук Т.Емельяненко,
директора Института прикладных исследований и технологий
профессора В.Самойлова и профессора Вальтера Каллиса из Германии,
работающего в ОИЯИ; профессора Ростовского государственного
университета Л.Крукиера; директора Института систем информатики,
доктора физико-математических наук А.Марчука; доктора
физико-математических наук, заведующего лабораторией Института
математики В.Береснева, он же представлял фирму "Сибсофт".
Полцарства за идею —
как создать внутренний рынок
Г.Кулипанов сказал, что его заинтриговало название "круглого
стола", что он не софтовик, но по долгу службы заинтересован в
дискуссии и готов высказать свое видение проблемы "Наука —
бизнес":
— Я уверен, что перед софтовиками и всеми, кто занимается
наукоемкими технологиями, проблема номер один — формирование
внутреннего рынка. Не просто рынка программного продукта — софта
или, скажем, промышленных ускорителей ИЯФ, а внутреннего рынка на
высококвалифицированный труд.
Раньше много говорили о наукоемкой продукции, но даже совершенные
вещи, которые мы делали для Министерства обороны, выглядели
непрезентабельно, и надежность их была не на высоте. Но все же
тогда наука имела внутренний рынок. Институты жили за счет
державы и работали на нее. Если бюджетное финансирование
составляло 20-25 процентов, то остальные восемьдесят поступали
от министерств и ведомств. Казалось бы, сейчас ситуация мало
изменилась. Бюджетных денег — 20 процентов... Самые активные
наши институты — Катализа, Геологии нефти и газа, Ядерной
физики — восемьдесят процентов средств зарабатывают сами. Но
зарабатывают по контрактам и в основном работают для других
стран. С одной стороны это неплохо, — это заставило заняться
качеством, надежностью (вообще товарным видом продукции)... И не
только наука работает на Запад и на Восток, на другие страны.
Даже наш топливноэнергетический комплекс (точнее сказать,
нефтяные и газовые компании) гонит газ и нефть по трубам за
границу, чтобы заработать большие деньги и заботится не о том,
чтобы в России было хорошо. И оборонная промышленность лучшие
самолеты, вертолеты и вооружение делает на продажу. Поэтому, как
создать внутренний рынок на интеллектуальную продукцию,
наукоемкую продукцию, на высокоинтеллектульный труд — это,
конечно, первостепенная задача. Она же стоит и перед софтовиками.
Сейчас только ленивый не повторяет, что софтовые компании можно
"раскрутить" без капиталовложений, увеличить объемы —
десять-двадцать миллиардов. Это все в долларах повторяется... Но
очевидно совершенно, что внутренний рынок должен быть. Здесь
много общих причин отсутствия такого рынка, и существует
несколько вариантов его создания. Дефолт 1998 года создал
внутренний рынок для пищевой и легкой промышленности, для
нефтяной и газовой. Некоторые экономисты говорят, что "да, нужен
дефолт, тогда мы опять выкарабкаемся", но это настолько
безответственно, что даже произносить не надо, тем более —
обсуждать.
Если подойти профессионально, допустим, ввести лизинг, то можно
было бы существенно расширить внутренний рынок для науки. Для
софтовиков потребуется что-то другое. Может быть, удастся решить
эту проблему и ответить на вопрос, который нас так мучит: "Если
мы такие умные, то почему такие бедные?".
На ум никто не жалуется, в России больше чем достаточно умных, но
в нашей стране случалось горе от ума и случилось горе от сырья
(от богатства).
А.Алексеев выдвинул тезис:
— Главный национальный вопрос: как в XXI веке будет жить Россия.
Либо только продавать ресурсы, причем не только минеральные —
трудовые, интеллектуальные... Кстати, российское образование не
настолько разрушено, чтобы не восполнялся интеллектуальный
"продукт". В сфере высшего образования и наукоемких технологий у
нас пока неплохо. И существование софтовых фирм в Академгородке и
в городе наглядно подтверждает наши возможности. Почему
российские специалисты могут производить программный продукт по
заказу Запада, а по заказу России — сразу осечка? Подтекст
недавнего совещания в Совете безопасности РФ был таков — надо
создавать инновационную инфраструктуру, объединяющую науку,
инженерию, образование, менеджмент. Те же программисты будут
реализовывать научные наработки, менеджеры будут думать, куда это
все приткнуть. Финансисты под малый процент будут давать кредиты
и плюс какие-то другие льготы...
Необходимое пояснение:
Предложение хорошее, но картина идиллическая. В том-то и дело —
по словам некоторых экономистов, у нас неразбериха в финансовом
обеспечении, неэффективная кредитная система, а без нее не будет
эффективной рыночной саморегуляции. И где у нас
специализированные инновационные банки?
А.Алексеев:
— Наше правительство на льготы не идет, хотя систему инноваций
пропагандирует.
У нас нет свободного канала с единой системой заказов на науку,
образование, инженерию! Остаются только информационные
технологии. В нашем Институте вычислительной математики и
математической геофизики завершается проект создания суперцентра
(можно сказать, что вычислительные центры возрождаются. — прим.
ред.). И в Академии наук довольно мощные машины. Надо объединить
ресурсы всех вычислительных центров — вычислительные и
информационные, соединить сети. Сеть может быть специализирована
и на инновационную деятельность. И работать не просто в
интернетовском режиме, а создавать интерактивную аналитическую
сеть с заказами на различные услуги. Вот с подобной сетью
человеку, который может рискнуть деньгами — венчурным
капиталом, — такому предпринимателю будет интересно. Он может посмотреть на
все поле разработок... Необходима гиперсвязь. В Академии и других
министерствах (!) технические средства имеются... Надо сделать
портал "Наука. Образование. Технологии. Природопользование", —
все это встроится в цепочку информационного процесса. А продавать
свой труд? Конечно, мы продаем, но это не дает перспектив для
национальных наукоемких технологий. Нам нужна национальная
система разработки наукоемких технологий. А ее даже в зародыше не
видно. Информационные сети могли бы стать начальной
информационной структурой. Эту идею мы сейчас внедряем,
предложили для обсуждения в Академии наук.
Е.Кузнецов:
— В развитых странах создана многоступенчатая развитая структура
малых предприятий. А у нас многие пока заинтересованы в процессе,
а не в результате. Ученые по природе своей заинтересованы в
процессе. Они этим живут. Мы по природе своей заинтересованы в
результате. Академия, ее институты — идут сверху, ищут третью
силу, которая профинансирует разработки. Мы идем снизу, у нас нет
третьей силы. Мы и никто другой! В этом коренное отличие между
академическими институтами и малыми научно-производственными
предприятиями.
Крупные компании энергетические, нефтяные тратят на науку
большие средства, создают собственную научную базу.
Капитал идет туда, где выгодно. Какой оборот идет по софтовому
программированию? По моим прикидкам — 4-5 миллионов долларов в
год. Средний бюджет фирм сравним с бюджетом среднего института
Сибирского отделения.
...Мы живем вместе без скандалов и драк. Есть
институты, которые помогают развитию бизнеса. Есть и другие,
которые категорически против соседства малых предприятий.
И еще один "вечный" акцент дискуссии: развитие фундаментальной
науки — это забота государства, его престиж, его будущее.
На этот счет Г.Емельяненко высказал свое особое мнение от имени
Академии естественных наук:
— Речь идет о том, чтобы возродить программу устойчивого
развития России... Способна ли вообще Россия развивать
фундаментальную науку и в каком объеме? Что нужно государству и
на что оно сегодня способно?
Интересно было послушать В.Самойлова о том, как "внедряются
могучие разработки Объединенного института ядерных исследований",
тем более, что Дубна "вновь попала в список объектов, которые
требуют "особого внимания" как успешно работающий международный
центр, по статусу — "наукоград".
Разумеется, за "круглым столом" докладов не читают, и остается
верить на слово, что ОИЯИ и его центр прикладных исследований
"владеют огромными средствами и возможностями поддержки науки".
В.Самойлов:
— ...С иностранными фирмами мне пришлось работать в различных
странах еще в те, уже далекие времена. Поэтому какой-то опыт был,
когда приходилось заниматься "подниманием" фундаментальной науки.
В ОИЯИ они "закатывались". Дирекция института в то тяжелое время
поручила мне создать самоокупаемый Центр прикладных разработок и
технологий. Надо было пересматривать подходы вообще к
фундаментальным исследованиям, которые проводились в Союзе и
России. Мы проанализировали интересующие нас фундаментальные
исследования и прикладные. Для работы в нашем Центре привлекались
не только специалисты ОИЯИ или других институтов, но и западные
специалисты. Мы работаем интернациональным коллективом. И
зарплата у нас выше в два-три раза, чем у бюджетников. Мы
выполняем конкурсные проекты, которые будут завершены, исходя из
фундаментальных наработок. Схема такая: одновременно работают
группы теоретиков, экспериментаторов и прикладников. Мы создали
то, чего сегодня в общем-то нигде нет.
Занимаемся поиском таких фундаментальных исследований, которые
могут использоваться в прикладных целях до получения
определенного продукта. Занимаемся поиском тех ученых, которые
видят, где можно внедрить результаты их труда.
Как третий лишний я посмела возразить — названная схема
организации научных и прикладных исследований была заложена в
основу институтов Сибирского отделения, по такой схеме у нас
работают многие. Добавлю, существуют и реализуются крупные
междисциплинарные проекты, созданы и создаются специализированные
центры для научных исследований и прикладных целей в интересах
страны и сибирского региона и т.д. Возможны различные подходы к
развитию наукоемких технологий.
А что касается отношений в целом Россия-Запад-Восток — об этом
несколько полемично, с долей благожелательной иронии высказался
В.Каллис из Германии. Он сказал, что на Западе ситуация
неоднозначная. "Почему Россия должна жить лучше любой африканской
страны?" — и такое мнение существует. Истина одна — ни на кого
не надеяться и то, что нужно, делать самим. "Пусть к вам
стремится Запад", — так можно было понять дубнинца из Германии.
"Мы — наука, а вы — кто такие?"
В дискуссии часто повторялся адрес "пр. ак. Лаврентьева, 6а", где
на "чужих площадях" расположен Новосибирский центр информационных
технологий и другие фирмы. Теперь этот адрес стал еще более
популярным.
Почему разрозненные софтовики объединились в ассоциацию софтовых
компаний, объяснил И.Голосов:
— Задача "Сибакадемсофта" — интеграция усилий не только
софтовых компаний. Сейчас нет ни одного научного направления, где
бы не использовался софт. Мы все в одной лодке и друг без друга
не обойтись. Мы стремимся к объединению с НГУ, Академией наук,
Новосибирской областной администрацией на основе коммерческого
партнерства. У нас достаточно большие объемы работ с
университетом. С помощью фонда Бортника, который всегда идет нам
навстречу, разработано порядка десяти курсов, посвященных
современным направлениям софтвера. (Но, чтобы коммерческий
специалист стал преподавателем НГУ, он должен быть и сотрудником
академического института. Эта проблема решается.)
Первое —
образование. Если брать пример той же Америки — так называемую
"Силиконовую долину" — она пошла в ход после второй мировой
войны. На этой территории сосредоточено все — институты, фирмы,
производства. И в первую очередь — университет. Подготовленные
специалисты — основа любого успеха, в том числе коммерческого.
Такие люди у нас есть, они способны дать вторую жизнь "Золотой
долине". И название привлекательное. Суть — высокий уровень
достижений институтов Сибирского отделения — это золотое дно.
Второе направление, которым мы занимаемся — это интерфейс
(налаживание связей) с Сибирским отделением. Очень трудный
вопрос. Опять-таки идет разделение: "Мы — наука, а вы — кто
такие?".
И.Голосов согласился с высказываниями о том, что, по крайней
мере, удается сохранять уровень знаний и высоких технологий.
— Поэтому работа на любого заказчика (в том числе по западным
контрактам) дает средства для нашего развития, сохраняя тем самым
специалистов здесь, а не где-нибудь. Для нашей страны это очень
выгодно. Индия, Ирландия, например, получают огромные средства за
счет продажи услуг. Услуги неисчерпаемы. Нам, конечно, удобнее
работать на свою страну, в том числе и на военные заказы.
Третье направление работы ассоциации — разработка законов и
согласование действий с Новосибирской областной администрацией.
Ассоциация софтовых компаний в настоящее время объединяет свыше
тысячи человек. В ближайшее время надеемся расширить свою
компанию за счет других сибирских городов. Наш лозунг таков:
"Давайте конкретно работать".
Работы в софтовых компаниях много и заказов не меньше. Если уж
говорить о внутреннем рынке, — то потенциальные возможности
софта не ограничиваются, скажем, муниципальными системами,
электронными картами или занимательными компьютерными играми.
Обсуждались и задачи научного софта, который делать гораздо
труднее, но и с этими задачами софтовики справляются. И.Голосов
по этому поводу напомнил иносказание о лодке: если она потонет,
то и сидящие в ней — тоже. И кто такие софтовики? Все они вышли
из академических институтов и выучены в университетах. В
полемическом запале наиболее эмоциональные участники "круглого
стола" заявляли, что государственные заказы все равно
коммерческие. Речь шла о современном оснащении межгосударственной
границы России и Казахстана — о создании специализированной
информационной системы. Заспорили: "Сможет ли, допустим,
Сибирское отделение выполнить такой заказ?". "Нет, не сможет".
"Без софтовых компаний не обойтись...". Возможно, и так, но успех
не в том, чтобы сделать хорошую программу (умеют!), а как ее
продать.
В.Малюх ("Про-Про группа"), И.Кремер (Центр "Ритм"), Э.Шурина
(НГТУ) затронули ряд актуальных вопросов производственного
программирования: например, как выстроить целевую цепочку
"Потребитель — разработчик — исследователь". И о том, что
чувствуется отсутствие опыта в программистском менеджменте, в
поиске заказчика, в искусстве продажи, в профессиональном
тестировании и рекламе софтового продукта.
"Треугольник" — фигура неоднозначная
Любая перспективная идея требует хороших исполнителей. Проблемы
высшего образования так или иначе заострялись — дискурсивно в
дискуссионном порядке А.Алексеев сказал, что он проанализировал
позиции нескольких государств по отношению к этой проблеме. По
его мнению, многие государства на образование смотрят прохладно.
И добавил:
— Заметьте, такие государства, как Индия, Китай сохраняют
государственную систему образования. И там образованных людей
становится все больше и больше. А в развитых странах? Даже
Америка (США) ведет себя бездумно. Англия спохватилась,
налаживает свою систему. Почему? Да потому, что главным ресурсом
любой страны будет число образованных людей, способных выдавать
инновационные идеи.
Вспомним: на заре новой России образование выдвигалось как
проблема номер один. Первое место оказалось не очень устойчивым.
Л.Крукиер укрупнил проблему и преподнес ее доходчиво как хороший
преподаватель:
— Образование, наука, бизнес — в этой проблеме, как призрак
отца Гамлета, присутствует тень нашего государства, которое по
идее должно как-то регулировать отношения в этой триаде, находить
равновесие между этими тремя структурами. Если отсутствует
регулирование, то дайте людям свободу действий. Благодаря этому
принципу и наблюдается в последнее время некий экономический
рост. Правила игры меняются, что позволяет активным людям
заниматься в своей области тем делом, которое может обеспечить
нормальное существование человека. Мне кажется, что нам надо
руководствоваться известным принципом Карнеги, — человека нельзя
заставить сделать что-то, если он не хочет. Должно определить
принципы взаимоотношения государства и бизнеса. Достаточно
известны примеры во всем мире, как, допустим, уводятся средства
из-под налогообложения, которые вкладываются в науку... Здесь мои
коллеги говорили о подготовке и отборе кадров, работе софтовых
компаний. По большому счету — это важное дело. Важно и то, чтобы
наши дети нормально зарабатывали и нормально жили, чтоб не нужно
было уезжать куда-то на Запад и работать там в такой же
софтверной компании, при этом теряя связь с родиной. И в Ростове
мы давно столкнулись с подобной проблемой. Я директор
Вычислительного центра, наш город находится далеко от Москвы и
Новосибирска, и к нам новости доходят нескоро. На самом деле
происходящие процессы везде одинаковы. И у нас на толковых
студентов уже с третьего курса начинают охотиться софтверные
компании. Правда, платят не так, как в Москве или Новосибирске, у
нас уровень жизни другой. 500-600 долларов в месяц считается
нормальной зарплатой в Ростове, но лучшие, конечно, уезжают...
Новосибирск тоже покидают многие молодые специалисты, но за
десять лет здесь, в Академгородке, выросло достаточное количество
групп, фирм, компаний, которые на разном уровне связаны с
программированием. Даже в городе можно найти одну-две-три
площадки...
В.Береснев представлял академический институт и коммерческую
фирму и считает, что уникальность Академгородка в том, что здесь
есть возможность разрабатывать наукоемкое программное
обеспечение.
— Здесь есть определенное количество людей, которые умеют
строить математические модели, умеют строить соответствующие
алгоритмы нахождения решения на этих моделях. Иначе говоря, кроме
благоприятных условий для собственно программирования существует
еще чрезвычайно благоприятные условия для разработки наукоемкого
программного обеспечения. Таких площадок не так много не только в
России, но и в мире. Здесь, образно говоря, не выходя из
коридора, можно сделать не просто программу, а такую, которой нет
нигде и не скоро будет. Именно на этот факт все должны обратить
внимание — от директора института до руководства Сибирского
отделения.
Исходя из опыта Института математики и группы компаний, образовавшихся
вокруг института, фактически имеющих уже десятилетнюю историю, я
могу констатировать, что антагонизма между нами нет. Мне как
заведующему лабораторией, вообще говоря, все равно — остались ли
мои аспиранты работать в лаборатории, либо они находятся через
два коридора в другой комнате и зарабатывают в софтверной фирме.
Если институт, моя лаборатория участвует в каком-то
проекте, где требуется высококлассное программирование, то всегда
эта фирма будет привлечена к работе. И проблемы
взаимоотношений — "кто мы" — не существует.
Если Академгородок рассматривается
как уникальное место для разработки наукоемкого программного
обеспечения, то академическая наука и коммерческие компьютерные
фирмы, находящиеся рядышком, просто обречены на разумное
сотрудничество. Никогда академический институт не сможет держать
в штате достаточное количество высококлассных программистов. Ему
это не по карману. (Они и не просятся в штат!) Но когда
наработанное фундаментальное знание превращается в нечто
дееспособное, значит, ученым могут понадобиться руки
первоклассных программистов. Сотрудничество науки и компьютерных
фирм должно быть таким, чтобы они в любой момент могли прийти
друг к другу на помощь. В нашем институте именно по такой схеме
строились отношения с "Новософтом", а теперь и "Сибсофтом"...
Возникает и другое движение. В том же "Новософте" за десять лет
появились талантливые молодые люди, которым надоело
программировать. Они переросли эту стадию. Поступают в
институтскую аспирантуру и начинают заниматься фундаментальными
исследованиями. Такой многосторонний симбиоз необходим для
Академгородка. Если такое сообщество создастся, научные центры
будут способны сразу включиться в работу, как только
промышленность, наша экономика дойдут до такого уровня, что им
действительно понадобятся высококлассные программные продукты, а
не какие-то системы учета чего-то или поддержки документооборота
(но они тоже пригодятся в хозяйстве).
Сохранить кадровый потенциал — это главное. Пока — да, нужно
кормиться зарубежными заказами. Ничего другого не сделаешь.
Вместе с тем, мне кажется, государство уже однажды это делало —
поддерживало науку, о чем говорил Геннадий Николаевич
Кулипанов — наука получала заказы разных ведомств. Это был чистый способ
поддержки науки. Сейчас бизнес пока недорос, чтобы делать крупные
заказы.
Действуют законы рынка. Как еще мы держимся?
А.Марчук обратил внимание на то, что наше государство держится за
счет консерватизма (в хорошем смысле слова) и патриотизма. Кто
будет учить детей в школе, юношей в университете, кто будет
заниматься фундаментальной наукой, культурой, медициной?
Известно, кто...
— Поэтому считать, что жизнь должна развиваться только по
рыночным законам, наверное, неправильно. В частности, могу
показать это на примере нашей отрасли — на производстве
программного обеспечения. В начале восьмидесятых годов прошлого
столетия официальная статистика сообщала, что в СССР
насчитывается миллион двести тысяч профессиональных
программистов. Это были люди, которые занимались АСУ, АСУТП и
аналогичными задачами, в том числе оборонными (шутили:
"Асунизация всей страны". — прим. Г.Ш.). Уже в середине
девяностых эта цифра упала почти до нуля. То есть вся эта
прикладная отрасль рухнула из-за отсутствия системы
самоподдержания, выживания, и практически по-новому формируется в
настоящее время. Количество профессиональных программистов в
России по разным оценкам колеблется от восьми тысяч до
пятнадцати. Пятнадцать тысяч — более реальная цифра. Это люди
по-настоящему соответствующие требованиям индустрии производства
программного продукта. Этому требованию не соответствует
большинство выпускников вузов, в дипломе которых указана
специальность "программист". Практика показывает, что только
малое количество вузов, несколько кафедр надежно готовят
специалистов. В частности — Новосибирский государственный
университет. И здесь, в новосибирском Академгородке, пристойно
развито промышленное производство программирования.
А.Марчук аргументировал факты, связывая их с распределением
средств. Денежные потоки — особая тема, и я ее собственноручно
сокращаю. Суть в том, по словам А.Марчука, что идет жестокая
борьба на мировом рынке, причем даже с гандикапом —
преимуществом "той" стороны, тех — индийцев, ирландцев,
израильтян, кто имеет государственную поддержку своих
программистов.
— Я не думаю, — заявил А.Марчук, — что наше государство будет
активно поддерживать производство наукоемкой продукции, но все
равно управлять этим процессом нужно. Обратить внимание на
местные управленческие структуры? Но здесь проявляется
консерватизм уже в отрицательном плане, даже в новосибирском
Академгородке. Здесь достаточно изолированное место, и территория
способна самоуправляться. Существует районная администрация,
существует собственник почти всего, что есть в ННЦ — Сибирское
отделение РАН. Но, к сожалению, СО РАН как основная сила не видит
способа выхода на серьезное наукоемкое производство в масштабах,
достойных такого сильного научного Отделения. Мы пока научились
производить продукцию в масштабах отдельно взятого института.
Научились производить продукцию в частных коммерческих
структурах. Представители некоторых фирм присутствуют на "круглом
столе".
Это большая беда, потому что масштабы потенциальных денежных
притоков могут отличаться многократно. Большие деньги
действительно платят как зарубежные, так и отечественные фирмы,
но за комплексное решение задачи, а не за локальное производство
софтвера. Частным структурам сегодня не под силу решать
комплексные задачи. К тому же, им просто не доверят такие задачи.
Не под силу и Сибирскому отделению, потому что нет специалистов
производства конкурентоспособного программного обеспечения.
Только интеграция разных направлений общественной и деловой
активности способно решить эту задачу. Надеюсь, что Сибирское
отделение будет постепенно менять свою позицию в сторону большей
интеграции с развивающимися и объединяющимися коммерческими
структурами. Требуется новое управленческое решение.
И тут же А.Марчук рассказал о впечатляющем событии. Год назад он
был участником первого саммита в Санкт-Петербурге по оффшорному
программированию. Там это было названо оффсофтом,
если по-русски — заказным программированием. Народ собрался разный. И те, кто
хотел себя показать, и те, кто хотел на них посмотреть. А.Марчук
сделал вывод, что по большинству показателей Новосибирск не
уступает Санкт-Петербургу, но для внешнего мира наш город мало
известен. В таком деле велика роль рекламы и PR. У нас этого
элемента культуры промышленного производства просто нет. И в этом
году на подобном мепроприятии наблюдался ажиотажный интерес. В
Санкт-Петербург были приглашены, кроме специалистов, крупные
зарубежные спонсоры. Опять-таки, правильное управление
производством требует головы, системы управления. Из разговоров
за "круглым столом" выяснилось, что и в Новосибирске готовится
подобная встреча — Сибирский региональный форум "Сибирская
индустрия информационных систем" планируется провести осенью, в
октябре. В числе организаторов выступает "Сибакадемсофт",
связанный с программами "Электронная Россия" и "Электронная
Сибирь". Надо понимать, что элементы альянса между наукой и
бизнесом все-таки существуют.
стр.
|
