СОВЕТ ЗА СОВЕТОМ
Как известно, 9 февраля состоялось заседание Совета при
Президенте по науке и высоким технологиям, обзор появившихся
публикаций был дан в НВС
№ 7. 24 февраля Совет безопасности и
президиум Государственного совета при участии Совета по науке и
высоким технологиям обсудили на своем заседании политику
Российской Федерации в области развития национальной
инновационной системы. И случилось же так, что это заседание
началось через 15 минут после того, как Президент объявил об
отставке правительства! Стоит ли удивляться, что интерес СМИ к
этому судьбоносному для науки и экономики заседанию оказался куда
слабее, чем можно было ожидать?
Однако все по порядку.
Наталья Притвиц
Предварительные обсуждения
Своеобразные репетиции обсуждения проблем инноваций состоялись в
феврале в Калуге и в Киеве.
В Калуге прошло совещание «Основные направления политики РФ в
области развития национальной инновационной системы».
Похвастаться пока нечем: «по данным ООН, доля России в мировом
товарообороте научно-технической продукции не превышает
полпроцента (у Китая 6 процентов) и она ежеквартально уменьшается
на 0,009 процента».
Между тем, по мнению и.о. вице-премьера Правительства РФ Б. Алешина,
Россия имеет даже ряд потенциальных преимуществ перед Европейским
Союзом в плане реализации инновационной политики. От прошлого у
нас остался еще не полностью растраченный мощный
научно-технический потенциал, а также умение реализовывать
крупные научно-производственные проекты. Наша беда — в полной
оторванности научной сферы от производства.
Б. Алешин считает, что стране крайне не хватает инновационных
менеджеров, способных заниматься внедрением научных разработок.
Поручать же это занятие ученым — значит, погубить дело на корню.
Каждый должен заниматься своим делом. Пока же наши вузы таких
специалистов готовят в крайне ограниченных количествах. По мнению
Б. Алешина, успех будет зависеть не столько от правильности
разрабатываемой сейчас программы стимулирования в стране
инновационной деятельности, сколько от того, сумеют ли
государство и бизнес найти общую платформу для сотрудничества
(«Наука полностью оторвана от бизнеса», РБГ 14.02).
В Киеве состоялся Международный симпозиум «Фундаментальные
исследования в современном инновационном процессе: организация,
эффективность, интеграция». Он был организован Международной
ассоциацией академий наук (МААН), Региональным бюро по науке для
Европы ЮНЕСКО, Национальной академией наук Украины.
Вывод А. Юревича (руководителя Центра науковедения Института
истории естествознания и техники) — участники симпозиума
проявили редкое единодушие в том, что другого, кроме
инновационного, варианта развития у наших стран не существует.
«Эта позиция вообще стала очень характерной для нашей
научно-технической интеллигенции и превратилась в своего рода
„интеллигентскую альтернативу“ программам наших многочисленных
политических партий и движений. Ведь в этих программах
отсутствует какая-либо научно-техническая политика (и вообще
внимание к этому вопросу) — кстати, в отличие от программ
зарубежных политических партий, где проблемы развития науки и
техники находятся на первом плане как наиболее важные для
современного общества».
Задаваясь отнюдь не тривиальным вопросом — зачем вообще нужны
такие конференции? — автор отвечает так: «Помимо всего прочего
для того, чтобы использовать коллективный разум ученых в целях
просвещения и, его посредством, „улучшения“ власти. А
просвещенная власть, наряду с народом, осознающим свои
стратегические, а не сиюминутные интересы, и с политиками,
действующими в интересах этого народа, а не мафиозных кланов, — основа
осуществления мечты о „светлом технологическом будущем“
наших стран (похоже, прочно овладевшей сознанием постсоветской
интеллигенции)» (НГН 25.02, «Инновационная альтернатива»).
Публикаций по инновациям сейчас множество. Читателям НВС,
наверное, небезынтересны те из них, которые касаются сибирского
региона. Добавлю поэтому, что актуальные проблемы
инновационно-технологического развития рассматриваются в журнале
«Науковедение» 4 2003 год, причем из четырех статей этой
подборки в двух анализируется опыт СО РАН и Сибири (В.Задорожный,
М. Черевикина «Институциональные модели участия
государственных НИИ в трансфере технологии. Опыт и инициатива
СО РАН» и А. Евсеенко, Г. Унтура «Препятствия и риски в
осуществлении инноваций современной экономики крупного региона»).
И еще: более 500 инвестиционных проектов готовых к применению
научных разработок сибирских ученых представлено во втором
выпуске инвестиционного паспорта Сибирского федерального округа
(на русском и английском языках). Среди них более 200 разработок
институтов СО РАН, работы ученых СО РАМН, ГНЦ ВБ «Вектор» и
наукоемких предприятий Кольцова, разработки 70 вузов СФО («У
Сибири новый паспорт», ПГ 3.03, а также НВС
№ 8).
Совбез + президиум Госсовета + Совет по науке
Информацию о состоявшемся заседании, посвященном развитию
национальной инновационной системы, не назовешь исчерпывающей.
Полностью опубликовано только вступительное слово Президента РФ В. Путина
(П № 8, НВС
№ 8).
Президент начал заседание с жесткой
критики нынешнего положения в экономике и сказал, что без
создания национальной инновационной системы Россия обречена
оставаться сырьевым придатком. Основной докладчик и.о.
вице-премьера Б. Алешин сообщил о намечаемых мерах.
«Государству необходимо активно участвовать в создании
инфраструктуры для инновационной деятельности — центров
передовых технологий, инновационных центров, технологических
внедренческих зон, центров трансферных технологий. По мировому
опыту на первых этапах эта деятельность поддерживается бюджетом,
но впоследствии затраты многократно окупаются. (В США
Национальная академия наук за 10 лет окупила расходы на создание
инфраструктуры в 2 раза и получила прибыль в 10 млрд долларов).
Минпромнауки приступило к этой работе, создано 6 центров
трансферных технологий, но дело пока не набрало необходимые
обороты. Отчасти потому, что бизнесмены не доверяют государству,
опасаются, что как только предприятие вырастет, его отберут.
Год от года снижается число выданных патентов. В создании
технологий принимают участие лишь 322 из 3 миллионов российских
организаций. В 2001 году число передовых технологий, созданных в
России, сократилось на 7,4 %. Обескураживающая цифра: лишь 0,09 %
промышленных организаций использовали передовые технологии.
Значит, необходимы изменения в законодательстве. В Госдуму
передан пакет документов, который сделает инновационную
деятельность привлекательной, снимет многие противоречия с
существующими законами и кодексами«(«Первое выступление Путина
после отставки правительства», И 28.02).
Через два дня состоялось первое после отставки кабинета заседание
правительства, которое вел и.о. премьера В. Христенко. На нем
замминистра экономического развития и торговли А. Дворкович
представил внесенную Минэкономразвития концепцию законопроекта
«Об особых экономических зонах в РФ». С полным ее текстом можно
ознакомиться на сайте правительства, краткая информация в
НВС № 9.
Некоторые дополнительные сведения.
Основная идея проекта закона — создание благоприятных условий
(налоговых, таможенных) для развития экономического и научного
потенциала страны, привлечения инвестиций в ее экономику
посредством создания и функционирования особых экономических зон
(ОЭЗ).
Предусматривается создание двух типов ОЭЗ:
промышленно-производственных и технико-внедренческих. (Нас
интересует прежде всего второй тип). При создании ОЭЗ
закладывается принцип ограниченности их территорий — до 10 кв.
км для первого типа и до 1 кв. км — для второго, причем
территории ОЭЗ не должны совпадать с территориями каких-либо
административно-территориальных образований.
Предусматривается создание в России 10-15
промышленно-производственных зон и 7-10 технико-внедренческих.
Инициатива создания ОЭЗ принадлежит как Правительству Российской
Федерации, так и субъекту РФ, на территории которого
предполагается создание ОЭЗ.
Разработчики закона — Минэкономразвития, Минфин, Минналогов,
Минпромнауки, Таможенный комитет (участие РАН не прописано).
Проект закона планируется внести в Госдуму в апреле 2004 г.
На заседании правительства разгорелся спор — не превратятся ли
ОЭЗ во внутренние офшоры, через которые будут утекать средства
бюджета — на это особенно нажимает Минфин. Но все же решение о
доработке закона к 15 апреля было принято («Час Х», РГ 27.02).
Что говорили о РАН и что —
представители самой РАН
На совместном заседании Совбеза и Госсовета (с участием Совета по
науке) основным докладчиком был и.о. вице-премьера Б. Алешин
(кстати, член-корреспондент РАН).
В числе предлагаемых мер, которые позволят России перейти к
экономике знаний, он назвал и такое: «Изменить статус Российской
академии наук на новый — „некоммерческое партнерство“ по примеру
американских университетов. Такой статус снимет юридические
проблемы, сковывающие инновационную активность РАН, которая
сможет наконец получать законную прибыль, направляя ее не на
коммерциализацию, а на выполнение основных
научно-исследовательских целей» (И 28.02).
С докладом выступал также президент РАН Ю. Осипов, но никаких
подробностей в прессе не было.
Зато через неделю в спецвыпуске «Известия — Наука» (6.03)
появился резкий комментарий двух представителей РАН под названием
«Мы рассуждаем об экономике знаний, но не знаем законов, которые
запрещают эту экономику». Касаясь того, что обсуждалось на
недавнем заседании, они с горечью приводили примеры абсурдности и
вредности ряда действующих ныне в России законов и норм в этой
сфере.
Директор ГНЦ «Всероссийский институт авиационных материалов»,
член Совета по науке и высоким технологиям при Президенте РФ,
член-корреспондент РАН Е. Каблов: «Государство в ответе за
обороноспособность, безопасность, качество жизни, образование,
здравоохранение. Частные структуры, на которые делается упор в
развитии инновационных процессов, эти проблемы не решат. И потому
во всех законах и постановлениях должна быть четко прописана роль
государственного сектора науки. Непонятно, к примеру, почему
Государственный фонд содействия развитию малых форм предприятий в
научно-технической сфере все средства направляет на поддержку
частного сектора.
У нас множество законов, которые противоречат друг другу. По
уставу ГНЦ должны получать прибыль. Но Закон о науке разрешает
ГНЦ лишь 30 % бюджета формировать за счет договорных работ. Если
переступишь черту — теряешь льготы для научной организации.
Петля на шее. Было бы 50 на 50 — можно дышать. Закон о
федеральном государственном унитарном предприятии запрещает ГНЦ и
институтам РАН организовывать малые фирмы, которые по мировому
опыту развивают венчурную активность. О каких инновациях
говорить, если законы только препятствуют этим процессам?
Есть много механизмов, которые могли бы стимулировать инновации.
Но государство часто лишь затрудняет их. Для инноваций нужны
оборотные средства, но теперь все академические НИИ обязаны
держать счета в казначействе. Раньше часть прибыли, снижая
налогооблагаемую базу, можно было направлять на закупку приборов,
оборудования, экспериментальную базу, развитие производства.
Новый закон это отменил. При экспорте наукоемкой продукции
вопреки мировому опыту научные организации платят налоги наравне
с сырьевыми отраслями. Просто абсурд».
Академик Н. Лаверов, вице-президент РАН: «Академию наук поставили
вне игры. В системе РАН работает свыше 100 тысяч человек, но их
потенциал востребован главным образом зарубежными компаниями.
Самые популярные продукты, которые вывозятся из России, — это
люди и природные ресурсы. В сырьевое производство не надо
вкладывать ничего нового, поэтому инновационно-активных
предприятий в этом секторе всего 2-3 % — меньше, чем в любом
другом. Не внедряется разработанное в России горизонтальное
бурение, геофизические методы поиска полезных ископаемых.
Оборонный комплекс существует за счет старых, советских
разработок. Крупные российские компании только подходят к
серьезной инновационной деятельности. Пока в России ею занимается
не больше 10 % предприятий (в СССР — 35-40 %), в США — 65-70 %.
Дело за обновлением основных фондов, на что в стране даже лучшие
предприятия тратят не больше 3-4 % бюджета. Оборудование в
промышленности старое, и это очень опасно.
Институтам РАН закон запрещает заниматься коммерческой
деятельностью, что еще более увеличивает разрыв между наукой и
промышленностью, делает разговоры об инновационных процессах
пустым звуком«.
Переменчивая судьба ЗАТО
Об изменчивости и коварстве нормативных актов, дающих разного
рода льготы, свидетельствует опыт многострадальных ЗАТО (закрытых
административно-территориальных образований). Такой статус имели,
начиная с конца 40-х годов, так называемые закрытые города, даже
не обозначенные на картах и имеющие до сих пор двойные названия,
например, Саров и Арзамас-16, Снежинск и Челябинск-70 и т.д. Они
создавались вокруг особо важных и секретных оборонных
исследовательских центров и предприятий. На сегодня в России
существует более 40 ЗАТО. Одни из них опекает Министерство по
атомной энергии, другие — Министерство обороны. Благополучие
ЗАТО начало таять вместе с распадом СССР. После резкого
сокращения общих расходов на оборону стали стремительно снижаться
и объемы заказов для предприятий ЗАТО. В них создалась тогда
типичная ситуация для начала 90-х годов: неработающие заводы,
задержки зарплаты, массовые сокращения, длительные неоплачиваемые
отпуска. Было опасение, что массовые сокращения
высокообразованных профессионалов, владеющих технологиями
производства оружия массового поражения, могут привести к
неконтролируемому распространению по миру тех самых технологий. В
1992 г. был выпущен Закон о ЗАТО, согласно которому местным
властям разрешалось оставлять «все налоги и поступления с
территории ЗАТО в доходной части местного бюджета». Но какие там
могли быть налоги — с продуктовых магазинов, прачечных — этого
не могло хватить, чтобы содержать целые города…
Группа ученых из разных ядерных центров России, в том числе из
Челябинска, доведенных до ручки, в начале октября 1996 года
пикетировала здание Минфина РФ в Москве, протестуя против
невыплат зарплаты. В октябре 1996 г. в Снежинске (Челябинск-70)
застрелился директор Российского федерального ядерного центра
В. Нечай. Коллеги связывают его самоубийство с тяжелейшей
экономической безысходностью. Кончилось тем, что было решено
спасать секретные города за счет налоговых льгот. В 1998 г.
президент подписал дополнения к закону, согласно которым
юридическим лицам, зарегистрированным в ЗАТО, предоставлялись
дополнительные льготы по налогам и сборам.
Бизнесмены сориентировались быстро, большинство ЗАТО превратились
в офшоры. В разных ЗАТО зарегистрировали часть своего бизнеса
многие нефтяные, нефтехимические и газовые компании, крупные
металлургические предприятия, производители алкогольных напитков,
пришли туда и инвесторы, например «Самсунг». Проблема
финансирования закрытых городов была решена. Но уже к концу 1999
года Минфин пришел к выводу, что «налоговая форточка» в ЗАТО
оказалась слишком большой, и ее начали постепенно прикрывать, а в
2003 году на налоговых льготах окончательно поставили крест,
объявив об окончании их действия с 1 января 2004 года. С этого
года в России больше не существует регионов со льготным
налогообложением (за исключением Калининградской области с ее
особым статусом).
Как пишет политический обозреватель «Парламентской газеты»
Ю. Сазонов, «российская и мировая практика показывает полезность
офшоров, а вопросы возможных злоупотреблений решаются не путем
запретительства, а за счет создания прозрачной системы
предоставления льгот» («Прямой налоговой наводкой по закрытым
территориям», ПГ 4.03).
К льготным системам налогообложения у нас относятся с вполне
обоснованным подозрением. Достаточно прочитать статью «Кто взял
миллиард?» (Т 5.03). В 2003 году Министерство налогов и сборов
насчитало претензии к «Сибнефти» (компании Р. Абрамовича) в
размере 1 млрд. долларов. Хотя «увела» компания эти деньги от
налогов в рамках тогдашней хозяйственной практики. Нефтяные
«дочки» «Сибнефти» продавали сырье калмыцким и чукотским офшорным
фирмам, которые сразу же перепродавали нефть в 2-3 раза дороже.
Доходы от такого «нефтереверса» оседали в офшорах, где
освобождались от налога на прибыль. «Позже офшорные дыры
прикрыли, а теперь, как известно, вновь пытаются возродить. Во
всяком случае, Минэкономразвития занимается доработкой
одобренного правительством законопроекта, который разрешает
открывать особые экономические зоны в помощь депрессивным
регионам». И далее: «Ситуация с „Сибнефтью“, похоже, лишний раз
подтверждает, что за ширмой „свободной зоны“ можно успешно
перекачивать деньги на Запад, а там уже свободно тратить на
всякие экзотические покупки».
Невольно закрадывается мысль, что введение особых экономических
зон для развития инноваций ждет непростая судьба. Однако, «волков
бояться — в лес не ходить».
Сокращения: И — «Известия», НГН — «Независимая газета-Наука», НВС — «Наука
в Сибири», П — «Поиск», ПГ — «Парламентская газета»,
РБГ — «Российская бизнес-газета», РГ — «Российская газета»,
Т — «Труд».
стр. 6
|
