ГДЕ НАУКА, ТАМ ПОБЕДА!
Из выступления председателя
Уральского отделения РАН
академика Валерия Черешнева.
Начиная выступление, Валерий Александрович поздравил собравшихся с приближающейся 61-й годовщиной Великой Победы, вклад в которую ученых неоспорим, и сделал экскурс в историю.
— В годы Великой Отечественной войны все регионы, все республики сыграли огромную роль. В том числе — Урал и Сибирь. Маршал Р. Малиновский, дважды Герой Советского Союза, министр обороны, в своих воспоминаниях писал: «Лучших воинов, чем Сибиряк и Уралец, едва ли отыщешь в мире. Поэтому рука сама непроизвольно пишет эти слова с большой буквы».
Сегодня многие социологи утверждают, что пора расстаться с проклятым прошлым и т.п. Мы глубоко убеждены, что никакого проклятого прошлого не существует. Если взглянуть на историю чистым взглядом, не отягощенным идеологическими наслоениями, то наше прошлое — не только победы, салюты и удачи. Наше прошлое — это и поражения, и огромные социальные провалы. Но прошлое определяет будущее, из него выходит настоящее.
А что говорит настоящее и что говорит прошлое? Россия, Советский Союз всегда были наукоопределяющей державой в мире. Судите сами. В мире сегодня 220-240 государств. Отдельными вопросами фундаментальной науки занимаются 50-70 государств. А по широкому фронту наук работают всего 10 стран. Россия на протяжении последних 300 лет всегда находилась в тройке лидеров.
В этом году наше государство председательствует в «Большой восьмерке». Бюджет у «восьмерки» на науку на 2006 г. — 550 млрд долларов. На «семерку» приходится 548 млрд, а на Россию — 2 млрд. Сопоставимо? При этом получаются сопоставимые результаты!
Потенциал в российской науке заложен огромный! Многими нашими ноу-хау пользуются другие государства. Кстати, «утечка мозгов» — тоже наше ноу-хау! Кто придумал? Петр I! Сразу 30 иностранцев — в Россию. Бернулли, Эйлер, немцы, швейцарцы… А теперь Запад обычно использует наши ноу-хау в другую сторону. Следует так изменить условия, чтобы миграция повернула в нужном направлении.
Если мы будем помнить нашу историческую роль, то отношение и у руководителей государства к Академии, в целом научному сообществу будет соответствующее.
Приведу некоторые параллели. Долгие 14 лет Советское государство не воспринимало российскую Академию наук (в 1925 году она была переименована в АН СССР). И только в 1931 году прозвучал знаменитый лозунг вице-президента Академии В. Комарова: хватит засиживаться на берегах Невы. Выйдем из берегов. Рассеем везде свое влияние. И пошло…
Если до 1931-го года финансирование Академии было мизерным, то с 1931-го года по 1939-й оно увеличилось в 25 раз. Если до войны был один институт, 18 научных учреждений, 44 члена Академии, то в начале войны — 123 академика, 187 членов-корреспондентов, 46 институтов, 76 лабораторий, ботсадов, экспедиций — всего 123 организации. Войну закончили с пополнением — еще 87 членов Академии. Кстати, вся великая четверка организаторов Сибирского отделения — из военных лет.
…Одна маленькая записочка в Совнарком: «Академии наук подчиняются вузы, отрасли, промышленность». И никаких вопросов — кто там что совмещает, где, куда и чего. Система работает! Внедрение — за месяцы. В лучшем случае — за недели. Танк Т-34 и сегодня немцы называют «мерседесом на поле боя». Лучший танк мира. И все было сделано в три года! В войне наступил перелом, когда Академия наук начала инновационно внедрять все свои разработки.
С 1991 года по 2005 тоже прошло 14 лет. История повторяется. Заговорили, что нужно увеличить оплату труда ученых. Начинаем увеличивать. Весь мир понимает, что наука — мощный возобновляемый ресурс. Причем, особенность этого ресурса в том, что он не только себя возобновляет, но исправляет многие другие ресурсы, в том числе ресурс государственных решений. Решение, принятое в Томске по Байкалу, тому подтверждение.
Во всем мире важнейшая стратегия — природосбережение и народосбережение, кадросбережение. Когда правительство принимает решения, мы должны их критически оценивать. Повышать зарплаты в два раза — дело хорошее, не будем оспаривать. Но кто нам доказал, что нужно снижать численность именно на 20 процентов? Пятнадцать лет назад было 160 тысяч сотрудников, сегодня уже стало 112 тысяч.
А через три года их должно быть 89. И можно представить, что за этим последует — предложение «освободить помещение».
Наглядный пример — судьба отраслевых институтов. Из шести тысяч их осталось только семьсот. Где сейчас здания отраслевых институтов, в чьих они руках? Вот к чему привело акционирование науки, к чему и нас часто приглашают.
В конце мая мы проводим с губернатором Свердловской области Э. Росселем и правительством области совещание, посвященное сохранению отраслевой науки (на Урале из 108 институтов сохранен 101). Надо глубоко в проблему внедряться. Иначе инновационными проектами, не свойственными Академии наук, мы сами себя разрушим. Прикладное — это не академическое!
Реформа началась, но она может идти и с изменениями. Поэтому, дорогие коллеги, я хочу пожелать всем нам успехов на этом поприще, быть внимательными, четко, научно обосновывать все решения.
Будем следовать заветам Игоря Васильевича Курчатова, который любил повторять: не догонять, а обгонять — вот наша задача. Не доверием, а проверием! Когда ему говорили: «Игорь Васильевич, поберегите себя, сгораете на работе», он отвечал: «Не на такую работу нанялся, чтобы себя беречь!»
Подготовила Л. Юдина
Фото В. Новикова
стр. 5
| 
