ТРОПОЮ ГЭСЭРА
16 августа исполняется 105 лет со дня рождения Ю. Н. Рериха.
Семья Рерихов оставила заметный след в истории отечественной и мировой культуры. Сам Николай Константинович был ученым, поэтом, общественным деятелем, но главное — вдохновенным художником, создавшим тысячи картин. По стопам отца пошел и младший сын Святослав. Старший, Юрий Николаевич, не создал известных живописных полотен, но взгляд его на мир обладал такой же мастерской меткостью.
С. Комиссаров, канд. ист. наук
 |
|
Когда мы читаем в его дневниковых записях: «Могучие хребты, дремавшие под пологом густой фиолетовой дымки, внезапно осветились восходящим солнцем; скалы заиграли красными, малиновыми и фиолетовыми красками, а пески пустыни у их подножия вспыхнули ярко-красным и золотистым огнем», — то перед глазами невольно встают великолепные горные пейзажи Рериха-отца. Можно не сомневаться, что и его первенец мог бы тоже достичь значительных успехов на художественном поприще, но он избрал другую сферу приложения своих талантов — востоковедение. Еще гимназистом под руководством известного монголиста А. Д. Руднева он увлеченно занимался изучением монгольского языка, а знакомство с выдающимся востоковедом Б. А. Тураевым побудило его обратиться к истории и культуре Древнего Египта. В 1921 году Ю. Н. Рерих поступил в Школу восточных языков Лондонского университета, где изучал санскрит и персидский; затем в Гарварде дополнительно осваивал пали и китайский. Завершил он свою предварительную подготовку, окончив Школу восточных языков при Сорбонне, еще больше расширив свой диапазон, включивший также тибетский, ряд иранских и индийских языков. Внимательное изучение восточных языков было для него не самоцелью, а всего лишь средством познания глубинных сущностей азиатского мира. Это отмечал в занятиях сына Н. К. Рерих. «Как прекрасно, что Юрий знает все тибетские наречия! — отмечал он в дневнике. — Только без переводчика люди здесь будут говорить о серьезных вещах. Сейчас нужно брать в полном знании, в ясном реальном подходе. Любопытство неуместно. Только настойчивая любознательность!»
Вместе они прошли труднейшими маршрутами Центрально-азиатской экспедиции — сначала через Кашмир и Ладак в Восточный Туркестан, а затем обратно — из Монголии через Гоби и Цинхай в Тибет и Сикким. На Юрии Николаевиче лежала весьма сложная и трудоемкая обязанность по поддержанию связей с местными властями, по добыванию (иначе не скажешь) вьючных животных и вообще всего необходимого, по поддержанию порядка в лагере. Надо иметь в виду, что экспедиция осуществлялась через области, охваченные революционным (и около-) брожением, в условиях патологического мздоимства и недоброжелательности местных властей и прямых провокаций со стороны английских агентов, считавших российских исследователей «красными» шпионами. Тем не менее, проявляя незаурядные дипломатические способности и успешно справляясь со всем этим беспокойным хозяйством, Ю. Н. Рерих успевал отмечать и проводить предварительное обследование наиболее интересных памятников.
Основное внимание уделялось культовым сооружениям и реликвиям буддизма, а также добуддийским верованиям Тибета, что неизбежно влекло за собой обширные экскурсы в историю и практику индо-тибетских религий. Однако — и это следует подчеркнуть особо — в этих изысканиях он не пропагандировал туманно-мистических учений некоторого абстрактного «Востока», а всегда подходил к ним со строго научной оценкой.
Одним из замечательных результатов экспедиции стало открытие так называемого «звериного стиля» у кочевников Северного Тибета. Выяснилось, что некоторые предметы местные жители украшали стилизованными фигурками животных, аналогии которым прослеживались среди скифо-сибирского искусства раннего железного века. Данный сюжет (равно как и многие другие), впоследствии подробно разработанный и дополненный, послужил основой для специальной работы. Непосредственное общение с носителями языка помогло ему в дальнейших лингвистических разысканиях и, прежде всего, в одном из главных дел его жизни — составлении многотомного «Тибетско-санскритско-русско-английского словаря». Он также выступил в качестве переводчика и комментатора средневековых тибетских летописей.
 |
|
Особо хотелось бы отметить исследования по духовной культуре Тибета, осуществленные на основе полевых материалов. Справедливо полагая, что душу и характер народа невозможно постичь, не зная его художественного творчества, Ю. Н. Рерих обратил внимание на тибетский фольклор и, в первую очередь, на наиболее известное эпическое сказание о богатыре Гэсэре, защитнике униженных и обездоленных, бесстрашном воителе против сил зла. Поэтому сказание получило огромную популярность среди народов Центральной Азии, от Калмыкии до Маньчжурии. Есть несколько капитальных сводов «Гэсэриады» (в том числе бурятский, прекрасно переведенный на русский язык В. Солоухиным). По поводу происхождения и развития этого эпоса идут оживленные научные дискуссии, в основе которых лежат работы Ю. Н. Рериха. Образ несгибаемого борца за справедливость, несомненно, вдохновлял и самого исследователя, поддерживая в трудные минуты, которых в его жизни набралось немало. В течение многих лет он выполнял непростые обязанности директора Института гималайских исследований в Нагаре (Индия), был членом Королевского азиатского общества, а в 1957 году решил вернуться на Родину. В Москве его встретил восторженный прием со стороны коллег, но весьма настороженный — со стороны властей. И остается только восхищаться, как много удалось сделать Юрию Николаевичу в столь неблагоприятной обстановке. Всего за три года он сумел заложить основы блестящей научной школы, сформировать целые научные направления. Ныне Знамя Гэсэра продолжают нести ученики его учеников.
стр. 5
|
