СОВЕРШЕННОЛЕТИЕ
5 октября Институт водных и экологических проблем СО РАН отмечает свое 20-летие. ИВЭП входит в группу ведущих учреждений Сибирского отделения в области наук о Земле. Основные исследования коллектива направлены на изучение водно-ресурсных и водно-экологических проблем, оптимизацию природопользования и охрану окружающей среды.
Ю. Плотников, «НВС»
У истоков
 |
|
Юридически начало работы института оформлено серией официальных документов: распоряжением Совмина СССР от 17 января 1987 г. № 92р, постановлениями Президиума АН СССР № 126 от 31 марта 1987 г. и Президиума СО АН СССР № 428 от 20 июля 1987 г., определивших создание первого академического института на Алтае. Однако фактической датой образования ИВЭП можно считать 1 сентября 1987 г. В этот день его директор-организатор, тогда еще член-корреспондент РАН, а ныне академик Олег Федорович Васильев подписал приказ № 1-К о переводе во вновь созданный институт первых 69 сотрудников из ряда лабораторий институтов Сибирского отделения АН СССР: лаборатории гидрофизики и экологии водоемов Института гидродинамики, лаборатории экологии и рационального природопользования Института географии, лаборатории водных проблем Объединенного института геологии, геофизики и минералогии, лаборатории методов адаптации АСУ Вычислительного центра, лаборатории биогеохимии Института почвоведения и агрохимии, а также лаборатории водохозяйственных проблем Сибирского энергетического института.
 |
|
— Предысторию института можно отнести даже еще на 10 лет назад, в 1977 год, когда в Барнауле формировалась лаборатория экологии и рационального природопользования, ставшая его костяком, — вспоминает доктор географических наук Юрий Иванович Винокуров, директор ИВЭП с 1995 года. — Я работал тогда в проектном институте, защитил там диссертацию, но в академических инстанциях разбирался слабо. Поэтому, не мудрствуя лукаво, с предложением о создании лаборатории отправился напрямую к Андрею Алексеевичу Трофимуку. Он, как деликатный человек, меня выслушивал, потом через месяц я опять приходил, и так несколько раз. Наконец Трофимук согласился: «Будем делать». Андрей Алексеевич и потом много мне помогал.
В то время для того, чтобы открыть лабораторию в другом городе, мало было постановления Президиума Сибирского отделения — решение подписывал Николай Иванович Рыжков. И, чтобы не проходить громоздкую процедуру утверждения еще раз, решили присоединить новую структуру к экономической лаборатории Института экономики и организации промышленного производства. У Абела Гезевича Аганбегяна такие лаборатории были во всех регионах Сибири, в том числе и на Алтае.
Абел Гезевич меня поддерживал во всех начинаниях. А через год я пришел к нему просить деньги (12 тысяч, как сейчас помню) на бурение скважин по Кулундинскому каналу. Вот тогда он и говорит: «Все, хватит! Во всем тебе помогал, но чтобы я ещё в Институте экономики скважины бурил?» Тогда было решено передать нас в иркутский Институт географии (как это и задумывалось Президиумом изначально), и дальнейшее становление нашей лаборатории связано в основном с ним. Академик Воробьев Владимир Васильевич нас тоже поддерживал. Много можно говорить об этой лаборатории, но я на этом закончу. Фактически это был мини-институт — 33 человека. Только счёта не было, а в остальном — полная самостоятельность.
Начало
А потом был создан Институт. Первоначально стояла альтернатива: Омск или Барнаул. Но, поскольку профильное подразделение уже было на Алтае, а проблем водных в крае много, выбор сделали в его пользу.
— Процесс формирования коллектива был непростым, потому что собрались достаточно разные направления, хотя и похожие, — рассказывает Ю. И. Винокуров. — Огромную роль в этот период сыграл директор-организатор института Олег Федорович Васильев. К числу тех, кто внес большой вклад в организацию и становление института, по праву можно отнести к.т.н. А. А. Атавина, к.г.н. В. Л. Гросса, к.х.н. С. Я. Двуреченскую, к.ф.-м.н. С. В. Думнова, М. В. Жукова, д.ф.-м.н. В. И. Квона, д.б.н. М. А. Мальгина, А. Н. Потанина, д.г.н. В. М. Савкина, д.ф.-м.н. И. А. Суторихина, к.ф.-м.н. С. А. Сухенко, д.г.н. И. А. Хлебовича, к.г.н. Ю. М. Цимбалея. Немалую лепту в развитие института внесли также к.с.-х.н. О. А. Ельчининова, к.б.н. В. В. Кириллов, д.г.н. Б. А. Красноярова, к.ф.-м.н. С. А. Михайлов, д.х.н. Т. С. Папина, д.с.-х.н. Е. Г. Парамонов, д.б.н. П. А. Попов, д.б.н. А. В. Пузанов, к.г.н. С. П. Суразакова, д.г.н. А. Ш. Хабидов, д.ф.-м.н. В. А. Шлычков, к.т.н. С. Л. Широкова и многие другие сотрудники.
С другой стороны, и в крае нас очень хорошо поддерживали. Представьте себе, за первый год мы получили 50 квартир. И потом получали по 20. И люди к нам стали идти — новое интересное направление, возможность получить жильё… И по прошествии 20 лет в институте сложился единый научный коллектив, успешно решающий как фундаментальные, так и прикладные задачи.
Несмотря на трудности, почти все эти годы сопровождавшие фундаментальную науку в стране, институт непрерывно расширялся. В его состав входят два филиала: Новосибирский, созданный в 1996 г. на базе Новосибирской комплексной лаборатории ИВЭП, и Горно-Алтайский, образованный в 2001 г. при участии специалистов Горно-Алтайского государственного университета. Институт располагает экспедиционным флотом на Новосибирском водохранилище и Телецком озере, а также сетью научных стационаров в различных регионах Западной Сибири: на Новосибирском водохранилище, в низовьях р. Оби в п. Карымкары Тюменской области и в с. Кызыл-Озек Республики Алтай.
Сегодня в институте работают 283 сотрудника, в том числе 83 научных. Среди них: 1 академик, 15 докторов и 48 кандидатов наук. На базе ИВЭП работает диссертационный докторский совет, докторантура по двум специальностям и аспирантура по 12 специальностям, где сегодня обучается 53 аспиранта.
Вода и экология
Тематика исследований института исторически сложилась из двух основных блоков. Главная проблема, конечно, вода: гидрология, гидробиология, гидрофизика, химия водоемов — озер, водохранилищ, рек. Научный руководитель — академик О. Ф. Васильев.
Другое основное направление — взаимодействие природы и общества, экология, проблемы рационального природопользования, особенно водопользования. В качестве сквозного инструментария широко используются методы математического моделирования и ГИС-технологии. Научный руководитель — профессор Ю. И. Винокуров.
В институте представлен достаточно представительный спектр тематических лабораторий: водной экологии, гидрологии и геоинформатики, биогеохимии, экологии атмосферы, регионального природопользования, эколого-географического картографирования, геоэкологии и мониторинга горных систем, математического моделирования гидрофизических и экологических процессов, химико-аналитический центр.
Поскольку всю широту изучаемых в институте проблем невозможно уместить в скромный объем газетной публикации, мы попросили Юрия Ивановича Винокурова дать панораму исследований несколькими широкими импрессионистскими мазками.
Сверху видно все
Одной из первых была работа по Семипалатинскому полигону, в которой я отвечал за экологический блок. Был проведен огромный объем исследований, включающих картографирование по цезию, стронцию, плутонию. Сегодня можно сказать, что в настоящее время Алтайский край чист в радиационном отношении, — уверен Ю. И. Винокуров.
С 2004 года ИВЭП СО РАН является головным исполнителем работ по экологическому сопровождению и обеспечению безопасности отделяющихся частей вторых ступеней ракет-носителей «Протон» и «Союз», запускаемых с космодрома Байконур в рамках Федеральной комплексной программы, в районах падения на территории Алтайского края, Республики Алтай, Хакасии и Тувы. В результате многолетнего мониторинга с использованием современных аналитических методов наши ученые не выявили загрязнения ракетными топливами (гептил, керосин, Т-1) и их производными основных компонентов ландшафтов: почвы, растительности, поверхностных и подземных вод.
Катунь
Под руководством В. А. Коптюга, Н. Л. Добрецова и О. Ф. Васильева была проведена большая работа по оценке возможности строительства Катунской ГЭС. Эта проблема стояла достаточно долго, выходила на правительственный уровень, а обсуждение часто принимало крайне эмоциональный характер. Мы занимались водохозяйственными наблюдениями, исследованиями зообентоса и фитопланктона. Но самым больным вопросом была проблема ртути: Катунскую ГЭС называли «ртутным Чернобылем». Был создан коллектив ученых, выделены финансы, и мы всё тщательно проанализировали: ртуть в почвах, влекомых донных наносах, в рыбе, в человеческой пищевой цепочке, в весенний, летний, зимний период… Нет, не может ртуть быть препятствием строительства Катунской ГЭС. Какие-то другие вопросы могут, а этот не может! — доказывает Ю. И. Винокуров.
И вопросы сейсмики, в том числе и наведенной, проектировщиками были решены. Отказались от каскада ГЭС, изменили время затопления поймы в нижнем бьефе, провели все коррективы по возможным негативным последствиям. И ГЭС не начали строить не потому, что проект был плохой — он как раз был одним из лучших на то время. Скончался Советский Союз!
Сейчас всё больше начинают говорить о возобновлении проекта. Но уже хитрят: в том же створе решили сделать 65-метровый напор вместо 180-метрового. Раньше я был сторонником строительства Катунской ГЭС, а тут выступил противником. Экологических проблем не стало. Но и экономических выгод тоже! Зачем тогда вбухивать огромные средства? Но проектировщики хитро делают — закладывают основание плотины с расчетом сразу под 180 м, чтобы впоследствии ее можно было реконструировать и поднять. Так они поступают не из-за протестов «зеленых» (те и против 65-метровой плотины протестуют), а потому, что после 65 метров резко увеличиваются все требования к безопасности гидротехнических сооружений. Они потом будут, конечно, их выполнять, но пока решили остановиться на этом варианте. Мы сейчас основали там Чемальский стационар, ведем мониторинговую работу и будем вести еще долго, если начнется освоение гидроэнергетических ресурсов Катуни.
Воду — народу
Сегодня мы решаем еще ряд проблем. — продолжает рассказ Ю. И. Винокуров. — Одна из них — задача обеспечения населения питьевой водой. Первая часть проблемы — не природная, а антропогенная. Основные сооружения водопровода и канализации были построены 25-30, а то и 40 лет назад. Это уже тысячи километров, и они на 80 % вышли из строя. А вторая сторона — у нас и качественной воды не хватает. Не везде она есть. И сегодня существуют два пути: поиск новых источников воды и внедрение новых технологий. Подземные воды есть везде, но качество их неодинаковое. Раньше мы делали так: если воды нет, подводим водоводом. А сегодня предлагаем новые технические решения водоочистки и водоподготовки на месте. Это достаточно удешевляет водоснабжение и при этом надежно, особенно в небольших объемах.
Сегодня мы разработали план мероприятий по обеспечению населения края качественной водой до 2010 года. Но, опять-таки, надо, чтобы программа была хотя бы до 2015 — 2025 года. Сегодняшняя программа — это «пожаротушение», метание сил и средств туда, где горит! А средств не хватает. Поэтому мы нарисовали реальную картину, чтобы можно было заострить внимание на «горячих» территориях и постепенно готовиться к реализации программы.
Одна из кризисных территорий — сам краевой центр, который в скором времени может остаться без воды. Было в Барнауле два ковшовых водозабора. Ковш — это некий речной залив, который создается с таким условием, чтобы у него была достаточная глубина для самоочищения русловым потоком. Вода берется из оголовка этого ковша, потом поднимается к водоочистным сооружениям, где идет водоподготовка. Так вот, один из барнаульских ковшей уже заилен, и очистить его невозможно. А сейчас и второй ковш, основной, тоже затягивается. Если не изменить ход речного потока, чтобы он сам ковш вычищал, результата не добиться. Потребуются огромные деньги, землечерпательные снаряды. Поэтому мы решаем задачу, как направить движение потока, чтобы поддержать существующие условия, а, может быть, и улучшить. Достаточно простая идея, но довольно сложная в исполнении. Нужно учесть массу факторов: скорость воды, направление наносов и т.д.
Но, вообще-то, я сторонник другого плана. Надо переходить к подземному водоснабжению, тем более что есть источники воды на другой стороне Оби. Пробурить там скважины 250-метровые, каждая из которых могла бы давать по 100-150 куб. м в час. Тридцати скважин как раз хватило бы для города Барнаула. К этому обязательно придут.
Следующий вопрос — исследование распределения подземных вод на территории края и всей Сибири. Восток Алтайского края имеет много поверхностных вод, запад не имеет. Но там насчитывается до 11 подземных горизонтов, причем половина их них содержит хорошую питьевую воду. Есть пробуренные скважины глубиной 500-800 метров с напором 25 м на поверхности земли, которые изливают до 100 кубов в час. Другой пример: оценка использования подземных вод для отопления и рыбоводства. Воды теплые, до 26 градусов зимой и летом. Формирование прудового рыбного хозяйства — прекрасный прикладной аспект. С академиком В. Е. Накоряковым отрабатывали использование этих вод для тепловых насосов, но, к сожалению, не смогли этого внедрить. Но идея мне очень нравится. Ее можно было бы распропагандировать — использование тепловых насосов для отопления больниц, школ, малых населенных пунктов…
На здоровье!
Работы медико-биологического характера тесно связаны с биогеохимическими исследованиями. Содержание во всех средах, особенно в почве, определенных химических элементов закономерно приводит к отрицательным воздействиям на организм человека. Для примера возьмем практический вопрос по селену. Западная половина Алтайского края имеет повышенное содержание селена в почвах, водах, растительности. А восточная или нейтральна, или с недостатком селена. Недостаток селена в организме надо восполнять, но его избыток — ещё хуже, поскольку этот элемент ещё токсичней ртути. А ведь населению никто этого не объясняет: приезжают люди из Кулунды, берут в Барнауле биодобавки с селеном. А в Кулунде и так его избыток! И проблем со здоровьем становится больше. Таким медико-биологическим районированием мы и занимаемся: где в природной среде избыток определенных химических элементов, а где недостаток.
Серьезную работу институт ведет по оценке территории Алтайского края и Республики Алтай для рекреационного освоения. Хороший пример — схема рекреационного освоения Чарышского района. Параллельно мы сделали схему использования водных ресурсов для водоснабжения 36 населенных пунктов района. Теперь у главы администрации всё перед глазами. Схему рекреационного освоения мы сделали весьма удачную, её утвердили. Теперь переходим к другому этапу — отрабатываем нормативные документы рекреационной оценки и проектирования. Для нового градостроительного кодекса подготовили нормативы рекреационной оценки в градостроительной деятельности.
А недавно выиграли тендер и включились в программу территориального планирования Алтайского края. Большая часть работ связана с составлением карт: гидрогеологических, инженерно-геологических, рекреационного освоения, районирования территорий по социально-экономическим показателям. Сейчас отрабатываем Топчихинский р-н Алтайского края, Онгудайский и Чемальский районы Республики Алтай. Вторая часть программы — территориальное планирование населенных пунктов.
Взгляд в будущее
Современные потребности общества расширяют спектр исследуемых проблем, — размышляет Ю. И. Винокуров. — Перспективы института связаны в первую очередь с развитием исследований водно-ресурсного, водно-экологического и эколого-биогеохимического направлений. Всё так же активно ведутся исследования по изучению экстремальных гидрологических явлений, моделированию процессов в водоемах. Дальнейшее развитие получит изучение проблем взаимодействия общества и природы: рациональное природопользование, экологические ограничения, экологические последствия хозяйственной деятельности. Самый последний пример — программа Ассоциации академий наук Азии по изучению процессов опустынивания, предложенная Н. Л. Добрецовым. ИВЭП в этой программе непосредственно участвует в проектах «Ледники как индикаторы процессов опустынивания» и «Ландшафтные индикаторы процессов опустынивания». Большие планы институт связывает с разработкой моделей устойчивого сбалансированного развития регионов, экологическим картографированием, медико-экологическими исследованиями, созданием геоинформационных систем природоохранной направленности. Растет квалификация научных сотрудников, повышается уровень работ. Институт уверенно смотрит в будущее.
Фото автора
стр. 4-5
|
