ПОЗИТИВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ,
НЕРЕШЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ,
МАСШТАБНЫЕ ЗАДАЧИ
Выступление председателя Сибирского отделения академика А. Л. Асеева на заседании Президиума СО РАН 11 июня.
Все мы, безусловно, благодарны Николаю Леонтьевичу за тот титанический труд, который был проделан за последние 10 лет. Сибирское отделение находится на подъеме, развивается, выгодно отличаясь от центральной части и, возможно, других центров и отделений Российской академии наук. И в этом, безусловно, заслуга Николая Леонтьевича исключительно велика.
Научно-организационная система, которая сложилась в Сибирском отделении, действительно, весьма эффективна, и за весьма ограниченные бюджетные ресурсы удается сделать очень много. Система «базовых», заказных и интеграционных проектов оказалась очень взвешенной, удачной и правильной, и мы, несомненно, должны этот задел сохранить.
Основные тезисы моего выступления на Общем собрании Отделения 1 июня в Москве я повторять, естественно, не буду — постараюсь просто прокомментировать многое из того, что было там сказано телеграфным стилем.
Как это прозвучало в выступлении Николая Леонтьевича, всё-таки, несмотря на успехи в борьбе за независимость Академии наук в целом, ситуация внушает определенную тревогу. Рычаги воздействия на процессы в Академии наук имеются, и важнейший из них — финансирование. По горячим следам могу сказать, что проблема дополнительного бюджетного финансирования в 2008 г., указанная Николаем Леонтьевичем, подробно обсуждалась на заседании президиума РАН и на совещании у Ю.С. Осипова. Мы не попали на удочку Минобрнауки и удержались от утверждения уменьшенных цифр финансирования, и есть шанс, что при вмешательстве Администрации президента ситуацию удастся поправить, хотя она очень непростая. Развязка наступит в ближайшие дни.
В отношении бюджетного финансирования РАН мой основной тезис состоит в том, что всё равно то внешнее управление Академией наук, о котором так мечтает наше правительство, реализуется на практике, и одним из инструментов является Программа фундаментальных исследований РАН, о которой тоже говорил Николай Леонтьевич. Наша задача на этом этапе — провести безотлагательную работу по прогнозированию и экспертизе перспектив научных направлений. Мы должны ясно понимать, куда движется наука, непрерывно это отслеживать, доказывать правильность работы и Академии наук в целом, и Сибирского отделения, всегда быть готовыми показать эту работу правительству. На Западе сейчас широко используется модное слово — «дорожные карты». Оно, в принципе, относится к прикладным исследованиям, но может быть использовано и шире. Составление таких «дорожных карт» становится одной из наших важнейших задач. Иначе имеется угроза сдачи наших позиций.
Я полностью согласен, что основные открытия делаются на стыке наук и предсказать их невозможно, но, тем не менее, работа по оценке перспективности научных направлений должна идти. Поскольку кадровый потенциал Сибирского отделения исключительно высок, эта задача вполне решаема.
Другой мой тезис, которым я руководствовался в выступлении на Общем собрании, состоит в том, что бюджетное финансирование не решает проблем финансирования РАН в необходимом объеме. Да, объем средств, выделяемых Академии наук из бюджета, ежегодно растет, но темпы этого повышения лишь слегка перекрывают темпы инфляции. Но самое главное обстоятельство связано с тем, что громадные деньги на науку, научные исследования, наукоемкие технологии идут мимо Академии. Если Российской академии наук на этот год выделено 40 млрд руб., Сибирскому отделению — 10 с небольшим млрд руб., то через правительственные программы, программы министерств и федеральных агентств, государственных и частных корпораций деньги проходят на порядок большие. И если мы не решим задачу эффективного встраивания в эти программы, то жизнь на один бюджет приведет либо к постепенной стагнации, либо, в лучшем случае, к уменьшению темпов развития. Поэтому мы должны предпринять все усилия, чтобы полнокровно участвовать в этих масштабных программах.
Поэтому я обращаюсь к объединенным ученым советам с просьбой сформулировать эти задачи программного характера до 30 июня, когда назначено Общее собрание Сибирского отделения. В Объединенном ученом совете по физико-техническим наукам, где я состою, такое обсуждение уже прошло, и я думаю, что в целом и институты, и ОУСы готовы к повышению уровня притязаний, переходу к более масштабным проектам. Речь идет о постановке крупных задач государственного характера в структурах всех уровней, включая самый высокий — правительственный.
Безусловно, работа над такими задачами — традиция Сибирского отделения, заложенная еще при его основании. Мы несколько потеряли возможности энергично работать в этом направлении в 90-е годы. Но сейчас обстановка и в стране в целом, и во многих секторах промышленности меняется к лучшему. Появляются успешно работающие предприятия, частные и государственные корпорации, которые располагают громадными суммами и крайне заинтересованы в научном обеспечении своих работ. Эту возможность надо использовать. Только наличие дополнительного по отношению к бюджетному финансирования позволит нам решать те сложные многочисленные проблемы развития, о которых говорил Николай Леонтьевич.
Не претендуя на всеохватность, хотел бы просто «пройтись» по объединенным ученым советам, чтобы привести примеры того, что можно сделать и что уже делается.
В области вычислительной математики переход на суперкомпьютерные вычисления состоялся и, вообще говоря, Сибирское отделение здесь отстает. Речь не идет о каких-то громадных деньгах, но если мы в ближайшее время не освоим вычисления на уровне петафлопа (10 в 15 степени операций в секунду), то просто окажемся в этой области прикладной математики в очень тяжелом положении. И это одна из тех задач, которая не вызовет какого-нибудь противодействия в правительстве и тех структурах, о которых я говорил — опыт есть, и вполне понятно, какие результаты могут быть получены.
В физике сформировалось направление, связанное со строительством больших уникальных установок, которые дают результаты мирового уровня. Это в основном работы таких институтов, как Институт ядерной физики, Институт солнечно-земной физики в Иркутске, Институт космофизических исследований и аэрономии в Якутске. Я думаю, что у ИЯФа есть очень хорошие возможности такие программы поставить в правительстве и получить деньги на их осуществление. Насколько я знаю, есть уже первые решения на уровне правительства по созданию гелиофизического центра в Иркутске. Это также одна из тех задач, которая могла бы быть очень важной — понятно, кто может быть заказчиком, и т.д. То же самое касается лазерных технологий, проблем, связанных с сильноточной электроникой (в Томске есть очень хорошие результаты в этом направлении). Институт физики полупроводников во многих случаях является монополистом по получению полупроводниковых материалов для различных областей электроники, и эта работа поддерживается как заказами, так и выделением бюджета на капитальное строительство.
В области энергетики важнейшая проблема, которая могла бы быть хорошо воспринята в правительстве — водородная энергетика и проблемы энергосбережения, которыми мы в последнее время много занимались. На последнем заседании Президиума РАН был очень хороший доклад академика Макарова по проблемам развития энергетики. Речь идет о создании масштабной энергетической программы, которая позволила бы «оседлать» ту волну развития, которая сейчас идет в России. Ситуация в энергетике пока не является устойчивой.
В механике, я думаю, та проблема, которая могла бы быть хорошо воспринята правительством — создание гиперзвуковых транспортных средств и управляемых аппаратов. Работы в этом направлении — важнейшая государственная задача, и здесь у механиков Сибирского отделения исключительно хорошие стартовые позиции.
Я не буду говорить о нанотехнологиях, разработках, связанных с упрочнением различных деталей в машиностроении и т.д. Это довольно большая область.
В химии хорошие перспективы имеет химический дизайн сложных молекулярных систем — то, что граничит с нанотехнологиями. Новое поколение материалов будет востребовано для применения в самых различных областях. То же касается разработки нового поколения высокоэнергетических веществ и материалов. В Сибирском отделении есть успешные разработки, которые уже нашли поддержку — например, работы по сорбентам в Омске и фильтровальным материалам в Томске. Исключительно важны задачи нефтехимии, и здесь Институт катализа является явным лидером. Одна из больших федеральных программ связана с созданием (или воссозданием) малотоннажного производства специальных материалов. Наши институты в ней уже участвуют, и перспективы открываются очень хорошие.
Пример перспективной программы по биологии — программа исследований по протеомике, которая осуществляется вместе с РАМН. Совместно с той же Академией медицинских наук есть успешные наработки в области клеточных технологий, которые имеют прямой выход на практику. Если мы поставим в этой области амбициозные задачи, это тоже будет правильно воспринято. Очень хорошие результаты достигнуты в области биоматериалов в Институте биофизики Красноярского научного центра, и это тоже одно из направлений, которое могло бы послужить локомотивом развития не только конкретной узкой области биологии.
В области наук о Земле наш Объединенный ученый совет является могучей организацией, и что-то советовать ему было бы, быть может, неправильно. Но то соглашение, которое подготовлено с Министерством природных ресурсов по твердым полезным ископаемым, имеет явные перспективы для выхода на программу федерального уровня, и в этом плане есть над чем поработать. Кстати, в упомянутом докладе на Президиуме РАН академик Макаров много цитировал работы ученых Сибирского отделения, в частности, по проблемам нефтегазового комплекса. Здесь также можно сформировать направления, которые нам принесут дополнительное финансирование.
Имея в виду близость Кузбасса, мы должны вернуть славу Сибирского отделения по разработке новых технологий в горном деле. Это исключительно важная проблема, потому что Кузбасс будет двигаться вперед быстрыми темпами, и использовать это движение — наша задача. То же касается развития сейсмической службы в Сибири. Государство явно должно быть заинтересовано в работах в области мониторинга сейсмической обстановки, прогноза землетрясений и т.д. Одна из работ, которая вполне могла бы быть выдвинута в качестве приоритетной для наших крупнейших нефтегазовых корпораций — исследование криолитозоны, криогенеза и инженерных методов стабилизации мерзлых грунтов. Я думаю, эта работа должна получить более высокий статус.
Всё то, о чем я говорил, не будет иметь никакого смысла, если мы не научимся наполнять наши программы экономикой практического характера. Такое наполнение сейчас становится очень важным, потому что ни одна частная структура или государственная корпорация не принимает никаких наукоемких проектов без глубокой экономической проработки. В области экономических наук в Сибирском отделении создан мощный базис — это касается работ по социальной структуре, по экономической динамике, по региональной политике, по проблемам нефтегазового комплекса и т.д.
Масштабные задачи имеются и для наших гуманитариев. Мы в настоящее время живем в эпоху крупных цивилизационных перемен. Они происходят на наших глазах, носят глобальный характер, возможные последствия их не совсем понятны. И в этом плане, я уверен, наши историки и все те, кто работает в гуманитарных науках, должны, быть может, более амбициозно, более агрессивно, в хорошем смысле этого слова, подходить к формулировке проблем общественного развития. Возможно, сегодня такие формулировки не очень удобны для нашей власти, для нашего общества. Но, тем не менее, придет время, когда спросят: «А где же вы, собственно, товарищи ученые, были раньше?»
9 июня в Новосибирске состоялась конференция мэров малых сибирских городов, которую проводил полпред Президента РФ в СФО А. В. Квашнин. Он прямо сказал, что существует угроза превращения населения Сибири в население резерваций, как это произошло с индейцами Соединенных Штатов. Конечно, это пример полемически заостренный, но такая опасность существует, если мы не изменим наши подходы к образованию, к построению действительно инновационного общества.
Одна из первоочередных задач Сибирского отделения — подготовка кадров. Здесь многое делается, и Николай Леонтьевич об этом говорил. Но, тем не менее, чтобы восстановить ту славу образовательной системы, которая была сформирована в Академгородке с самого начала, нужны более крупные инициативы. Новое руководство должно активно продолжать работу с нашими университетами. Речь идет, конечно, в первую очередь о Новосибирском государственном университете, но также и о Сибирском федеральном университете в Красноярске, университетах Томска и других городов Сибири. Необходимо создавать научно-образовательные комплексы, где студенты могли бы получать образование, непосредственно участвуя в высокотехнологических работах на старших курсах.
Работы по созданию таких научно-образовательных комплексов уже идут, и достаточно успешно. В частности, один из выводов, сформулированных в рамках комиссии РАН по нанотехнологиям, звучит так: создать три инновационных научно-образовательных центра. Первый — в Москве, на базе МГУ и Курчатовского института (там много уже сделано, большие средства в него вложены). Второй — в Санкт-Петербурге, где академику Алферову тоже многое удалось. И третья точка — Новосибирск, включая отделения в Томске и Омске. Понимание на разных уровнях существует, но необходимо конвертировать его в финансовые решения.
Теперь — о региональной компоненте. Я убежден, что наши центры составляют неотъемлемую часть славы Сибирского отделения, так же как и Новосибирский научный центр. Сибирское отделение всем своим потенциалом должно присутствовать в каждом регионе, и, выступая на совещании мэров сибирских городов, я эту идею настойчиво проводил. Институт в Чите или научный центр в Улан-Удэ должны использовать весь тот багаж, что наработан в Сибирском отделении, для решения тех проблем, которые существуют на местах. Например, проблема материалов важна для развития высокотехнологической промышленности во всех регионах.
Надо признать, что у нас сложная ситуация в Кузбассе. Здесь большие надежды возлагаются на комиссию А. Э. Конторовича, которая туда выезжает в ближайшие дни. Нам необходимо найти общий язык с администрацией, найти приемлемое решение.
Довольно непростая ситуация в Якутском научном центре. Но там она с самого начала, исторически складывалась не очень простой. Он не так хорошо выглядит, как наши центры в Томске, Красноярске, Омске, но там, несомненно, есть научный потенциал, есть поле работ и есть компании, которые успешно работают и заинтересованы в науке. Я надеюсь, что мы с Николаем Леонтьевичем будем в Якутске в ближайшие дни, и удастся понять, что можно сделать для улучшения ситуации. Главное — определить точки роста.
В этом плане нам необходима определенная перестройка работы. Мы должны готовить выездные заседания президиума в научных центрах. Часть, конечно, можно проводить на уровне видеосессий. Но, повторюсь, Сибирское отделение должно присутствовать в регионах всей своей мощью.
Несколько текущих вопросов. Думаю, что роль объединенных ученых советов должна быть поднята. Я буду прорабатывать варианты того, чтобы их работа была подкреплена некоторым финансированием, пусть для начала небольшим, которым бы ОУСы распоряжались. Это касается и проведения выездных заседаний, и подпитки важных направлений, которые сулят хорошие перспективы. Или, скажем, затраты на то, чтобы оформить действительно полноценные проекты в каждом ОУСе. Их не должно быть много — скажем, по три-четыре в каждом, и хорошо еще, если один-два из них пройдут в ближайшее время. И, тем не менее, потенциал у ОУСов, конечно, гораздо больше.
Далее. Безусловно, технопарки и технико-внедренческие зоны — это магистральный путь развития наукоемких технологий. Но все мы знаем из многочисленных обсуждений, которые здесь происходили, что существует со всей очевидностью проблема их наполнения. И здесь, к сожалению, темп несколько потерян. Есть разные варианты того, как решать эту проблему. Но, опять-таки из упомянутого совещания мэров сибирских городов, вообще говоря, понятно становится, в каком направлении надо двигаться. В организации технопарковой зоны, безусловно, роль Сибирского отделения должна быть велика. Предусмотрено участие в технопарке наших ассоциаций бизнес-структур «СибАкадемСофт» и «СибАкадемИнновация», но, на мой взгляд, их роль в управлении технопарком должна быть повышена.
Есть много проблем и в Новосибирском научном центре, и на местах, связанных с медициной, социальной сферой, дорогами, инженерными сетями. В Академгородке существует еще и проблема ухода за лесом. Работает ли у нас ЛОС, я, честно говоря, до сих пор и не понял. Здесь надо довольно быстро разбираться и принимать меры.
Но я хотел бы озвучить тезис, который, на мой взгляд, является важным. Так получилось, что проблемы Новосибирского научного центра, который составляет половину Сибирского отделения, решались у нас на Президиуме или Бюро президиума по ННЦ. Вообще говоря, эту нагрузку нес лично Николай Леонтьевич. Я не переоцениваю своих возможностей в этом плане и думаю, что одна из ближайших мер, которые будут предприняты в этой области — это создание Дирекции Новосибирского научного центра с наделением необходимыми полномочиями, возможностями по исследованию тех сложных проблем, которые накопились по медицине, сетям, дорогам и т.д. Руководителем этой дирекции будет кто-то из моих заместителей. Понятно, что мы все будем принимать участие в выработке окончательных решений, но проработка всего накопившегося груза проблем в этой области должна стать отдельным важнейшим участком работы в самое ближайшее время.
Я думаю, мы должны несколько перестроить работу Президиума. В целом она, на мой взгляд, довольно эффективна, но, тем не менее, большую часть оперативной работы должно взять на себя руководство Отделения. При формировании Президиума следует увеличить роль центров. Крупные центры должны быть представлены не одним-двумя делегатами, а двумя-тремя. В этом плане мы хотим расширить состав Президиума, с тем, чтобы обеспечить наше должное присутствие в центрах. Но, поскольку собираться большим коллективом довольно сложно, я думаю, что количество заседаний Президиума надо уменьшить, а качество их работы повысить. Они должны тщательно готовиться, там действительно должны ставиться крупные проблемы, перспективные с точки зрения выхода на правительственные структуры, государственные или частные корпорации, потому что иначе потеря такого большого количества времени высококвалифицированных людей будет не сильно оправданна. А тяжесть работы по определению перспектив научных направлений должна всё-таки лечь на объединенные ученые советы. И работа в них должна быть, безусловно, более живой. Возможно, даже небольшое финансирование, о котором я говорил, поможет эту работу сделать более эффективной.
Если говорить о работе Аппарата Президиума, в русле того, что я сказал перед этим — о необходимости иметь программы высокого уровня, — нужно интенсифицировать работу инновационного отдела, потому что перегружать задачи, которые носят явный междисциплинарный характер, на отдельные институты не совсем правильно. На институты, безусловно, надо опираться, но должны работать структуры, которые готовили бы конечный продукт в виде заявок или проектов по тем жестким правилам, которые требует правительство в настоящее время, и делать, конечно, это целесообразно в Аппарате Президиума СО РАН.
Еще одна из идей состоит в том, что мы всё-таки недостаточно используем большой потенциал докторского корпуса Сибирского отделения. Я хорошо помню выражение Лаврентьева, что полноценный научный сотрудник — это доктор наук. С докторами наук мы работаем мало, и я думаю, мы должны понять, в каком состоянии находится наш докторский корпус, с тем, чтобы его потенциал и энергию в полной мере использовать.
И последнее, что я хотел бы сказать. Некий драматизм ситуации, безусловно, присутствует — мы видим это по полному залу. Неделю назад я давал в этом самом зале пресс-конференцию, и в газете «Наука в Сибири» опубликован о ней отчет. Он озаглавлен так: «Плавность, преемственность, коллегиальность». Я думаю, мы должны хорошо помнить, что Сибирское отделение — это та структура, в которой мы все работаем. Все мы создаем славу Сибирского отделения, и в каждом его успехе есть частица труда каждого из нас. Я обещал на Общем собрании и обещаю сейчас обеспечить плавность при переходе к новым формам работы, полную преемственность (здесь я рассчитываю на опыт Николая Леонтьевича Добрецова и всех тех, кто отработал в Президиуме последние 10 лет). И, безусловно, все вопросы будут решаться коллегиально. Я думаю, что уже достаточно сказал, и призываю к хорошей слаженной работе. Ни о каком расколе речи не может быть вообще. Мы всегда должны находить решения, которые были бы благоприятны для всего Сибирского отделения в целом. У нас есть все возможности, чтобы добиться еще больших успехов.
стр. 5, 9
|
