МАШИНЫ «СЪЕЛИ» ЛЮДЕЙ...
30 октября — День памяти жертв политических репрессий в России. И каждый из нас вспоминает в этот день прежде всего жертвы ГУЛАГа, политического террора 1937-1938 годов. Но в ХХ веке по нашей стране прокатились несколько волн репрессий, повлекших за собой гибель миллионов людей.
В. Садыкова, «НВС»
Об одной из них — организованном голоде, «голодоморе» — рассказывает Владимир Исупов, доктор исторических наук, гл.н.с. Института истории СО РАН, специалист по вопросам исторической демографии.
— Владимир Анатольевич, со времени этого страшного голода прошло 75 лет. На фоне других событий «триумфального шествия Советской власти» голод 1932-1933 годов менее известен. Но в последнее время Украина, сильно пострадавшая в эти годы, активно требует признания факта геноцида украинского народа. Как оценивают это явление историки?
— Голод 1932-1933 годов действительно унес миллионы человеческих жизней. Причины голода в том, что в конце 20-х годов в Советском Союзе развернулась индустриализация. Осенью 1928-го года начиналось выполнение первого пятилетнего плана, предусматривавшего астрономические темпы экономического роста. Причем Сталин очень своеобразно понимал индустриализацию — для него она заключалась прежде всего в развитии тяжелой промышленности и военных отраслей.
Для того, чтобы обеспечить высокие темпы индустриализации, необходимы были ресурсы. Не деньги-бумажки, напечатать которые не было проблемы — нужны были ресурсы в их материальном воплощении: лес, кирпич, цемент, гвозди и т.д. Первая пятилетка началась очень бурно, и уже к 1930-му году в стране стали появляться корпуса будущих заводов. Но пока это были пустые коробки, их необходимо было начинять оборудованием. Нужны были станки, технологические линии... Советский Союз, хотя и получил в наследство от России машиностроительные заводы, не обладал достаточной базой для развития машиностроения. Для того, чтобы выпускать станки, нужны были станки, для того, чтобы выпускать технологические линии — технологические линии, но где их взять — своих-то не производили? Поэтому Сталин обратился к Германии, Франции, США. Они готовы были продавать всё это, но не за наши бумажные рубли — им нужна была твердая валюта или золото. В стране был введен строжайший режим экономии, который понимался как экономия на потреблении населения — увеличены налоги, подняты цены и т.д. Уровень жизни стал стремительно снижаться. Но всего этого было недостаточно, поэтому обратились к сельскому хозяйству как к главному источнику получения ресурсов. На Западе в это время была так называемая Великая депрессия, сопровождавшаяся, в том числе, резким падением сельхозпроизводства, поэтому Сталин решил в огромных количествах экспортировать зерно. А где его взять? Началась коллективизация, с помощью которой было решено очень быстро насильственно загнать крестьян в колхозы. Сталин прекрасно понимал, что изъять за бесценок у частника хлеб практически невозможно. У колхоза — вполне реально.
История знает много разных типов проведения индустриализации. В Англии, где индустриализация происходила в конце XVIII века, начали с легкой промышленности. Крестьян сгоняли с земли, участки огораживали, разводили овец, из шерсти которых получали прекрасное английское сукно. Это был этап первоначального накопления капитала. Тогда в Англии тоже начался страшный голод, погибло очень много людей. У англичан даже появилась пословица: овцы «съели» людей. В Советском Союзе людей «съели» машины: жертвы голода — плата за индустриализацию.
У крестьян отбирали зерно и продавали его практически за бесценок, по демпинговым ценам в Европу. Иначе бы его никто не брал, потому что зерно хорошего качества и в достаточном количестве поставляла Канада. Итак, в Европу из Советского Союза хлынули эшелоны с зерном, а на вырученную валюту закупались машины и оборудование.
Никаких естественных причин для возникновения голода в то время не было. Урожай, конечно, был не очень высокий, потому что трудно было заставить крестьян хорошо работать из-под палки, однако и этого урожая вполне хватило бы, чтобы прожить год. Но его изъяли практически подчистую. Был установлен план хлебозаготовок, каждому колхозу оставляли чуть-чуть на семена, остальное забирали.
— Но хлеб выращивали не только на Украине...
— Голодом были охвачены практически все регионы Советского Союза. Правда, степень голодания была разной. Наиболее жестокие формы это явление приобрело в хлебопроизводящих районах. Самая большая смертность была в регионах с самой высокой урожайностью, потому что там изымали всё: на Украине, Северном Кавказе, Кубани, в Краснодарском крае, Ростовской области, Поволжье. В последнее время мы всё больше находим документов о том, что голод охватил Западную Сибирь и Казахстан. Как ни странно, не хлебопроизводящие районы сумели как-то на грани проскочить и пережить этот период — люди недоедали, но от голода не умирали.
— Но что-то ведь еще выращивали, кроме зерна?
— Изымалось всё. Здесь власть проявляла принципиальность: мясо, масло, сало, крупы — всё шло на экспорт и на то, чтобы как-то прокормить город. Уровень смертности в 1932-м году резко подскочил и составил около 70 смертей на тысячу человек. Обычно говорят 30 смертей — это очень высокий процент, а тут 70! Средняя продолжительность жизни сократилась, по имеющимся данным, до 12 лет. Это не значит, что все погибали в 12 лет — кто-то доживал и до 80, кто-то погибал в возрасте 1-2 года, а в среднем получалось так. Плюс к этому в стране начались эпидемии. Люди умирали чаще не от голода, просто человеческий организм в результате долгого недоедания истощается, иммунная система разрушается, и любые болезни — грипп, желудочно-кишечные болезни, туберкулез, пневмония, корь, скарлатина — просто выкашивали людей. Статистика в то время велась очень плохо. Более того, медикам запрещали фиксировать голод как причину смерти, обходились всякими эвфемизмами — недоедание, старческая дряхлость, авитаминоз... В общем, по данным такой статистики, смертность 1933-го года составила приблизительно 7 миллионов человек.
— Так можно считать это геноцидом украинского народа?
— Нет, геноцида как такового не было. Сталин не ставил цель организовать голод, он был следствием его политики проведения индустриализации любой ценой, политики, которую он осуществлял железной рукой, не взирая ни на какие жертвы. Не только украинцы умирали от голода. Все сегодняшние разговоры о геноциде украинского народа — это политические маневры, может быть, стремление украинцев идентифицировать себя как нацию, решить свои политические проблемы. С таким же правом о геноциде могли бы говорить казахи, потому что и в Казахстане голод был жутчайший. Мало того, что казахов насильно сгоняли в колхозы и всё у них отнимали, этот процесс обострялся тем, что их заставляли менять образ жизни — они же кочевники, а их насильственно привязывали к земле. У них вся культура, созданная веками, весь привычный мир рушился.
С таким же правом о геноциде могли говорить немцы Поволжья, народы Северного Кавказа, русские, в т.ч сибиряки. В Западной Сибири эпицентр голода был в самых хлебородных районах — на Алтае, юге Новосибирской, Омской и Тюменской областей. Например, в г. Ишим, через который проходили железнодорожные составы, вдоль железной дороги стояли голодающие, но поездам запрещали останавливаться, они только притормаживали, чтобы почту скинуть. Люди просто не могли покинуть голодающие районы. Архивы хранят много отчаянных писем, свидетельствующих о голоде на Алтае. Люди еще надеялись, что власти о них думают и помогут. К примеру, вот письмо крестьянина Попова из Покровского района Алтайского края: «...Народ стал с голоду опухать, многие уже без движения, ели дохлых лошадей. Наговин Исак ел собак, Цыганков Ефрем ушел на полосу и не смог обратно прийти, там и умер. Рагозин Степан шел за телятами и не смог дойти, тоже помер. Едят мякину, всевозможные репки на калине растут, которые картофельную ботву. Просим Сибкрайком помочь нам в этой нужде. Дайте скорее помощи!»
Вот еще один, совершенно жуткий документ. Пишет райздравуполномоченный Киселев, посланный для проверки одного из колхозов в Алтайском крае: «Семья Седельникова Константина — 4 малолетних ребенка бледные, как воск, с опухшими щеками, как сурки, сидят за грязным столом и едят ложками из общей чашки горячую воду, в которую подливают из бутылки белую жидкость сомнительного вкуса и кислого запаха, как потом выяснилось — это обрат. Седельников Константин, его жена — лучшие колхозники...»
Голод был, конечно же, ужасный, народ был доведен до крайней степени отчаянья, зафиксированы даже случаи каннибализма. Причины голода нужно вскрывать, нужно писать об этой трагедии. Сейчас на Украине называют и 7, и даже 10 миллионов погибших. Это не соответствует действительности. Хотя все подсчеты очень приблизительны, они показывают, что 7 миллионов — это общая смертность в Советском Союзе в 1933-м году. На Украине погибло около 3 миллионов. Я назвал только самые эпицентры голода, но голодала вся страна. В городах была введена карточная система, но на сельское население она не распространялась.
Сталин был совершенно бессердечным политиком, его не интересовали страдания людей, их гибель. Так, и в годы Великой Отечественной войны мы несли огромные потери, не сопоставимые с германскими. Так было и во время послевоенного голода 1946-1947 гг. Так было всегда, это был его стиль.
— Владимир Анатольевич, скажите, а массовые переселения народов в годы войны: немцев Поволжья и корейцев с Сахалина — в Казахстан и в Западную Сибирь — это был геноцид?
— Да, эти массовые переселения можно назвать геноцидом. Переселяли немцев, чеченцев, ингушей, калмыков и добились массовой их гибели. Калмыков переселяли зимой на север Западной Сибири, в район Нижнего Приобья — люди не способны были быстро адаптироваться к новым условиям. К тому же их не кормили, и они погибали. Вот это можно назвать геноцидом в полном смысле слова. Геноцид — это специальное, преднамеренное уничтожение какой-то этнической группы. Но сейчас уже некому предъявлять обвинения в этом. И хотя свои подписи под указами очень часто Сталин не ставил, но всё это происходило, конечно же, по его инициативе или при его одобрении. Непосредственными участниками-организаторами были глава НКВД Берия, Каганович, Молотов. Их давно уже нет. Обвинять в геноциде можно только социально-политическую и экономическую системы, власть. В любом случае мы должны сказать людям правду о том жутком и страшном времени, осудить систему, которая сложилась при Сталине, тот политический режим. Но предъявлять претензии, скажем, сегодняшнему российскому правительству, большинства представителей которого в то время еще и на свете не было, бессмысленно.
— А в Западной Сибири сколько людей погибло в эти годы?
— Я уже говорил о несовершенстве статистики тех лет. Мы знаем только, что уровень смертности значительно превышал уровень рождаемости. Но прямой статистики, которая бы зафиксировала всю смертность, просто не существует. Причины смерти, а зачастую и сами факты смерти подавляющей массы людей, безграмотных крестьян нигде не фиксировались.
— Но ведь с какой-то целью в колхозы направлялись уполномоченные, и они докладывали о том, что видели... Зачем? Что-то предпринималось, чтобы изменить ситуацию?
— Ничего не предпринималось, просто власть хотела знать, что происходит в деревне. В 1940-м году тоже был голод, о нем мало кто знает. Когда началась Финская война, все ресурсы бросили на эту войну. Голод был зафиксирован, в том числе, и в Западной Сибири. В сельскую местность для проверки были посланы уполномоченные обкома партии, главной задачей которых было разобраться с ситуацией. То, что происходило в городах, они знали: правительство постеснялось тогда карточки ввести, хлеб распределяли по спискам. Горожане были закреплены за определенными магазинами. Это был также натуральный голод. Но тут, когда политическая ситуация уже стабилизировалась, власть пыталась хотя бы разобраться. А поездки 1933-го года — это скорее инициатива отдельных людей, которые идеализировали власть, верили, что действительно, как это пишет газета «Правда», она думает о народе, о том, чтобы сделать его счастливым. У них в голове не укладывалось — как же так, газета пишет о счастливой жизни, а я вижу какого-нибудь Рогозина Степана или Наговина Исака, которые умирают на полосе? И они начинали сигнализировать властям в надежде, что те примут меры.
— Когда удалось преодолеть тот голод?
— В 1933 году было объявлено, что первый пятилетний план выполнен. Основная масса станков, оборудования уже была закуплена. Запустили собственные заводы, которые стали делать хоть и плохонькое, но свое оборудование. В годы второй пятилетки уже не было необходимости в массовом импорте иностранного оборудования, поэтому экспорт хлеба был сокращен. К тому же, с экономической точки зрения этот экспорт был не выгоден, потому что продавали хлеб по очень низким ценам. Экспорт продовольствия продолжался и далее, но объем его сократился, поэтому оставшийся хлеб решили направить на внутреннее потребление. Начиная с конца 1933-го года, ситуация стала улучшаться. Не думайте, что все стало замечательно, но тот жуткий голод, когда люди ели кошек и собак, был преодолен. Люди недоедали, в стране на долгие годы установился латентный голод, люди питались картошкой, хлебом — высококалорийными, но низкими по качеству продуктами, не хватало белков, витаминов, катастрофически не хватало мяса, масла, молока, овощей, фруктов. Эти последствия неполноценного питания сказались и на последующих поколениях, и на общем состоянии здоровья населения. Но, тем не менее, ситуация, начиная с 1934-го года, стабилизировалась, страна выкарабкалась. Но в 1940-м году все повторилось. Потом началась война, которая, естественно, сопровождалась голодом, а дальше, в 1946-1947 годах — послевоенный голод, последний в полном смысле этого слова голод в нашей стране. Он связан был, главным образом, с неурожаем и с большим экспортом зерна — после войны у нас появилась масса «друзей», которым нужно было помогать. Сталин думал прежде всего о престиже страны, хотел показать ее силу, а о собственном народе он заботился меньше всего. Люди должны были жертвовать собой ради построения нового общества. Сталина даже жестоким назвать нельзя — он был как бульдозер, который давил все на своем пути. Бульдозер ведь не злой, это просто бездушная машина. Вот Сталин и был таким бульдозером. Он был равнодушным, но, может быть, равнодушие — это высшая степень жестокости.
— Так можно ли считать всех этих людей, умерших от голода, жертвами политических репрессий?
— Да, конечно. Люди пострадали из-за политического решения, которое принял Сталин. Индустриализация ускоренными темпами — это политическое решение, и Сталину она нужна была, чтобы создать мощную армию. Он очень любил строить тракторные заводы потому, что технология производства трактора и танка — это практически одно и то же. Для этого ему нужны были и станкостроение, и металлургия, и угледобыча, и строительство электростанций... Идеи сверхиндустриализации высказывал еще Троцкий. Сталин официально отверг идеи Троцкого, заявив, что коллективизация будет проводиться медленно, плавно и исключительно добровольно, но позже пересмотрел свои взгляды. Он никогда не называл этот процесс сверхиндустриализацией и не признавал, что это идея Троцкого, но провел ее в жизнь. У нас ведь очень быстро индустриализация произошла, в западных странах она шла эволюционным путем 100-150 лет и более. Так что украинцы попали под этот паровой каток точно так же, как и русские, и народы Северного Кавказа, и немцы, и казахи. Как только большевики пришли к власти, сразу же начались репрессии. И хотя политическими считаются жертвы 1937-1938 гг., 1937-й год — пик репрессий по 58-й статье, но и после 37-го года людей сажали и уничтожали по политическим статьям. Обычно, когда говорят о политических репрессиях, забывают, что загублены еще и миллионы крестьян, запуганных, забитых, неграмотных, которые не могли себя защитить или хотя бы вызвать общественный резонанс. Они просто ушли в небытие в отличие от репрессированной в 1937-м году интеллигенции. Но это были огромные потери. Кроме того, крестьянство всегда было становым хребтом страны, а сталинский режим репрессиями, голодом, депортациями переломил этот хребет.
В заключение я хочу напомнить знаменитую фразу Черчилля о том, что Сталин принял страну с телегой, а оставил с атомной бомбой. Да, это так, но какой ценой! Цена этих преобразований необыкновенно велика. Сталин был сторонником мощного государства, и этой цели он достиг — государство стало богатым, сильным, с ним считались. Но при этом народ прозябал в нищете.
стр. 4
|
