ЮБИЛЕЙ НА ФОНЕ КРИЗИСА
В конце декабря прошлого года в Китае с размахом отпраздновали 30-летие со дня начала экономических реформ под руководством Дэн Сяопина. Отправным этапом стал 3-й Пленум ЦК КПК 11-го созыва, прошедший 18-22 декабря 1978 г., на котором была провозглашена переориентация официального курса, положившая начало эпохе «реформ и открытости».
Сергей Комиссаров, Стэня Мельникова, Класс Конфуция НГУ
Суть начатых тогда преобразований — в коренном изменении командной экономической системы, отрицающей роль рыночного регулирования и отнимающей у предприятия право на предпринимательство. Подразумевалось полное преобразование экономики при сохранении политического строя. До этого в Китае видели в рыночном хозяйстве отличительную черту капитализма, а в плановом — главную характеристику социализма. Практика, однако, показала, что план и рынок — лишь средства регулирования, которые вполне могут дополнять друг друга.
Ведущим звеном стала либерализация в аграрной сфере, когда коллективные хозяйства были практически повсеместно распущены и заменены системой подворной ответственности. После выполнения фиксированных госзакупок крестьяне смогли реализовывать свою продукцию по свободным ценам. Это простое решение привело к резкому подъему сельскохозяйственного производства. Страна, где еще в начале 1960-х гг. сотни тысяч людей страдали от голода, где практически все предыдущие 30 лет народной власти существовала система нормированного распределения продуктов питания, в течение двух-трех лет решила продовольственную проблему полностью и окончательно. Одному из авторов статьи еще довелось увидеть в конце 1980-х гг. карточки на зерно и растительное масло, которые по инерции выдавались на государственных предприятиях, однако ими уже мало кто пользовался, поскольку рынок предлагал продукцию лучшего качества и по доступным ценам.
В рамках реформы были полностью преобразованы налоговая, банковская, валютная и инвестиционная системы; разделены функции центрального и специализированных государственных банков и выделены кредитно-денежные институты на коммерческой основе. В конечном итоге, они явились «слабым звеном» банковской реформы, так как имели возможность выдавать кредиты убыточным предприятиям, становившимся источником «плохих долгов» (доля которых достигает 20 %). К тому же, децентрализация банковской системы привела к возможности выделения кредитных линий компаниям даже в том случае, когда центральное правительство стремилось сократить кредитование: локальные банки выделяют кредиты местным корпорациям, что отнюдь не способствует жесткому контролю за инфляцией.
Другой важнейшей составляющей и наглядным символом реформ, в особенности, «открытости внешнему миру», стали специальные экономические зоны (СЭЗ). Созданные сначала в четырех приморских городах — Шэньчжэнь, Чжухай, Сямынь, Шаньтоу — они затем распространились по всем провинциям Китая: от тропического Хайнаня, где зона охватывает весь остров, до районов приграничной торговли на российско-китайской границе. Различные по территории, статусу, объему предоставленных преференций, все эти многочисленные зоны развития, экспортной промышленной переработки, научно-технического внедрения объединяются главной целью: привлечение новых инвестиций, технологий и опыта управления. Итогом стало привлечение беспримерного объема иностранных капиталовложений, который достиг 2,11 трлн долларов. В то же время, опережающий экономический рост прибрежных районов, помимо очевидных плюсов, существенно обострил региональные диспропорции. Для преодоления этого противоречия правительство КНР приняло в 1999 г. специальную программу развития внутренних и западных регионов (так называемая программа «великого освоения Запада»).
В результате проведенных реформ была создана во многом оптимальная (для Китая) структура многоукладной экономики, позволившая достаточно гибко сочетать особенности государственных, частных и коллективных предприятий. Достигнутые благодаря этому успехи без преувеличения можно назвать грандиозными. Буквально на наших глазах произошло становление новой мировой сверхдержавы, обладающей современной индустрией и новейшими технологиями, но не утратившей традиций прошлого, в том числе и связанных с социалистическими идеями народной революции. На качественном уровне это продемонстрировала недавно завершившаяся Пекинская Олимпиада.
Общее впечатление беспримерного экономического и культурного подъема подтверждается количественными показателями. По данным информационного агентства Синьхуа, ВВП Китая вырос в 15 раз, с 362,4 млрд юаней в 1978 г. до 5 трлн 433 млрд юаней в 2007 г., заняв 3-е место в мире. Средние темпы роста ВВП за годы реформ составили 9,8 %, хотя для борьбы с «перегревом экономики» нередко приходилось идти на меры по искусственному замедлению прироста. На данный момент КНР — мировой лидер по золотовалютному запасу (несмотря на значительное сокращение в последнем квартале 2008 г., он составляет почти 1,9 трлн долларов) и самый крупный кредитор американского правительства, что обеспечивает серьезные возможности влияния на глобальную экономику. Такие огромные резервы созданы положительным сальдо внешней торговли на протяжении всех последних лет. После вступления Китая в ВТО в 2001 г. внешнеторговый оборот вырос в четыре раза, достигнув 2 трлн 561,6 млрд долларов.
Однако столь стремительный рост повлек за собой увеличение избыточного оборота товаров и усиление давления на юань в сторону повышения. Такое положение отражает недостаточность внутреннего спроса, создает напряженность ресурсов, затрудняет экономическое макрорегулирование и увеличивает экономические риски. Зависимость от экспорта и активность на финансовых рынках западных стран сделали Китай уязвимым для нынешнего мирового кризиса и наметившейся рецессии. К нерешенным проблемам прежнего периода (таким как повышение цен на продовольственные товары и недвижимость, сложная демографическая ситуация, большой разрыв в доходах городского и сельского населения, неравномерное развитие регионов, запущенная экология и нехватка энергетических ресурсов) добавилось резкое снижение экспортных заказов.
Справедливости ради следует отметить, что постепенная переориентация экономики в основном на внутренний спрос, чтобы обеспечить большую стабильность общества, была начата китайским руководством за несколько лет до глобального кризиса, который актуализировал (хотя одновременно и затруднил) решение поставленной задачи. Такие действия представляют собой логическое продолжение реформ, начатых в 1978 г., а масштабы их не менее глобальны, чем 30 лет назад. Ведь для осуществления «курса стабилизации» необходимо, прежде всего, существенно увеличить доходы по-прежнему небогатого населения страны, что очень непросто в условиях, когда предприятия закрываются тысячами, а люди теряют работу миллионами. По предварительным прогнозам рост ВВП в наступившем году не превысит 7 %. Цифра эта может показаться вполне приличной на фоне нулевых или даже минусовых показателей в развитых странах. Однако следует учитывать колоссальный демографический прессинг на хозяйственные структуры. Посчитано, что для обеспечения занятости примерно 20 млн. человек, ежегодно пополняющих трудовые ресурсы страны, необходим уровень прироста валового продукта не менее 8 %. В какой-то степени в роли стабилизаторов выступят накопленные ранее ресурсы. По решению Госсовета КНР на антикризисные мероприятия до 2010 г. будет ассигновано 4 трлн юаней (586 млрд долларов). Причем получат эти деньги не банкиры, а реальные сектора экономики: транспортная инфраструктура (от модернизации аэропортов до прокладки шоссейных дорог в сельской местности), строительство доступного жилья для малообеспеченных граждан, внедрение экологически чистых и инновационных технологий. Тем самым намечаются основные параметры нового этапа необходимой структурной перестройки, которая позволит не только смягчить наиболее болезненные симптомы текущего кризиса, но и укрепить общий иммунитет национальной экономики.
Поэтому не случайно политики и экономисты КНР вновь обращаются к решениям декабрьского пленума 1978 г. Ведь главным его итогом были не конкретные планы переустройства народного хозяйства (которые пришли чуть позже), а призыв к «раскрепощению сознания, поиску истины в реальных фактах», более чем актуальный для решения нынешних проблем.
стр. 7
|
