ПОГОВОРИМ О ВЕЛИКИХ ЖЕНЩИНАХ ВЕКА...
Ольга Ушакова, "НВС".
Не так уж много в человеческой истории, особенно в науке,
уникальных женщин, память о которых сохраняется веками. В первых
числах января -- третьего по старому стилю -- мы отмечаем
стопятидесятилетие со дня рождения Софьи Ковалевской. Да и со дня
ее смерти прошло уже почти сто десять лет, но неординарность
личности до сих пор впечатляет.
Дочь генерал-лейтенанта, урожденная Корвин-Круковская, она
родилась в Москве, детские годы провела в семейном поместье.
Математические способности прорезались в детстве, чуть ли не
одновременно с зубами. Талант требовал "пищи", и девочка брала
частные уроки математики. Позже она слушала лекции И.Сеченова,
занималась анатомией у В.Грубера. А потом Софья встала перед
фактом: в те времена женщин в Петербургский университет не
принимали.
Жизненные интересы Софьи с самого нежного возраста устремлялись в
технические области науки. Ее интеллекту оказались подвластны
считавшиеся исключительно мужскими сферами математика,
астрономия, механика. В каждой из этих областей науки она
получила мировое признание.
Между тем, в истории России, как многим должно быть известно,
прецедент "женщина-наука" уже имел место в предыдущем тому веке.
У нас была императрица Екатерина Великая, водившая дружбу с
самыми просвещенными людьми Европы, а рядом с ней стояла женщина,
довольно долго возглавлявшая Академию наук и Российскую Академию
(гуманитарную) одновременно. Екатерина Дашкова -- о ней и идет
речь -- была, как сказали бы сегодня, президентом двух академий.
И не номинально, а по праву, по возможностям и по результатам. Уж
в ее-то времена Софья Ковалевская не шла бы в науке через барьеры
и препятствия. Что поделаешь: восемнадцатый век в России был
веком более просвещенного правления, чем девятнадцатый. Хотя,
если вспомнишь, как эти дамы пробивали себе путь наверх: одна --
к трону, другая -- за компанию с подругой, то поневоле
задумаешься... И почему это в России путь к прогрессу так часто
полит кровью, оплетен заговорами и интригами?
Но наша героиня -- Софья Ковалевская -- была хоть и отчасти
бунтующей личностью, но в целом человеком кротким и
законопослушным. Она в восемнадцатилетнем возрасте вступает в
фиктивный брак (который со временем становится фактическим) с
известным ученым В.Ковалевским и с 1869 года живет в
Гейдельберге, изучает математику, посещает лекции различных
ученых. Какое-то время берет частные уроки и работает у крупного
европейского научного авторитета К.Вейерштрасса. В 1871 г.
выезжает в Париж, где проникается идеями Парижской коммуны и
ухаживает за ранеными коммунарами.
1874 год стал для Софьи Ковалевской годом первого признания ее
успехов и возможностей -- за три математических работы
Геттингенский университет заочно присуждает двадцатичетырехлетней
девушке степень доктора философии с высшей похвалой. В этом же
году, полная надежд, она возвращается в Россию, но преподавать ей
не разрешают ни в Петербургском университете, ни на Высших
женских курсах. Аналогично и в Москве. Софье ничего не остается,
как только заняться литературно-публицистической деятельностью.
Проходит почти десять лет, и в 1883 году Ковалевская в 33 года --
как знаменательно! -- наконец, получает приглашение занять
должность приват-доцента в Стокгольмском университете. За 8 лет
она прочла 12 учебных курсов. Все это время пишет и печатает
научные работы. Труды Софьи Ковалевской настолько явно продвигают
науку вперед, что в 1888 году Парижская академия наук присуждает
ей премию за новое решение сложной математической задачи, а
Шведская академия наук -- в 1889 г. -- премию по механике.
Мировое признание снова пробуждает в Ковалевской мечты о работе в
России, но она опять получает отказ.
Удивительно, но именно та культура, в которой две женщины, две
Екатерины уже прошли тропой науки, отказывалась принять и
признать еще одну -- Софью Ковалевскую.
Сама эта ситуация -- весь научный мир признает, а Россия нет --
была настолько стыдной и нелепой, что взволновала российскую
научную элиту, и был специально рассмотрен принципиальный вопрос
о допущении женщин к избранию в действительные члены академии.
И вот в 1889 году состоялось: Софью Ковалевскую, на научные труды
которой ссылались во всем мире, наконец-то избрали
членом-корреспондентом Петербургской академии наук.
...Годы унижений и преодоления искусственных препятствий сделали
свое. Чуть ли не в буквальном смысле она шла сквозь тернии к
звездам, ведь и астрономия занимала ее ум... Но стрессы, как
сказали бы нынче, подорвали ее здоровье. Софья Ковалевская ушла
из жизни в самом творческом для ученого возрасте -- ей едва
исполнилось сорок лет.
* * *
Оглядываясь назад, в прошлый век, мы сегодня в целом оцениваем
жизнь нашей соотечественницы Софьи Ковалевской как жизнь женщины,
добившейся успеха. В своем веке в своей стране она оказалась
единственной и неповторимой. А много ли их сегодня, в конце
двадцатого, успешных женщин в науке? Насколько просвещеннее и
демократичнее отнесся к ним век нынешний?
К сожалению, какую-либо официальную статистику найти оказалось
невозможным. Сколько в стране женщин-ученых -- действительных
членов государственных академий, похоже, не знает никто. Да и в
отношении мужчин цифры не обнаруживаются. Даже в Интернете --
неизвестно, через какие адреса искать данные. Казалось бы, на
сервере РАН что-то могло быть размещено, но, увы -- там
материалы не обновлялись года два по-крайней мере. Конец века,
конец тысячелетия -- а статистикой никто, видимо, не занимался.
Не просветишься при всем желании.
Но подсчитать, по крайней мере, на самом высшем уровне
российского научного сообщества -- в рамках "большой"
Академии наук, все-таки удалось. Старинным способом, доступным
всем векам на протяжении последних двух тысяч лет,
просто-напросто тыкая пальчиком в страницу.
В общей сложности на начало года в Российской Академии наук
числилось 444 академика и 667 членов-корреспондентов -- по
восемнадцати отделениям. Это около тысячи научных авторитетов
(вместе с ушедшими из жизни в течение года). Можно даже сказать
-- раритетов. Потому что не так уж много, и даже совсем мало для
столь большой страны, как наша. Министерского аппарата или
генеральских фигур у нас явно побольше... Но вот женщин в научном
сообществе пришлось отыскивать чуть ли не с лупой в руках. Стыдно
называть цифры --- три десятых процента, да и те на начало года.
Доли процента включают восемь академиков и двадцать одного
члена-корреспондента. Среди них три академика сибирского
"бытования" -- ушедшая из жизни "технарь" Пелагея Яковлевна
Кочина, проживающая ныне в столице экономист Татьяна Ивановна
Заславская, вросшая в молекулярную биологию физиолог Людмила
Николаевна Иванова и один член-корреспондент языковед-директор
Елена Константиновна Ромодановская.
Из восемнадцати отделений только в семи есть академики и в
одиннадцати -- члены-корреспонденты, относящиеся к прекрасной
половине человечества. По четырем же отделениям -- общей физики и
астрономии; ядерной физики; информатики, вычислительной техники и
автоматизации; международных отношений -- дамы среди
действительных членов не "присутствуют" вообще. Понятно, видимо, что
мужчины числятся по всем восемнадцати отделениям, и нет ни
единого примера "отсутствия" как в списке академиков, так и
членов-корреспондентов. Означает ли это дискриминацию женского
потенциала в науке?
Можно, конечно, занять позиции оголтелого феминизма, встать на
площади и криками доказывать право женщин заниматься наукой. Но
право-то как раз никто не узурпирует, не подавляет и не отнимает.
Другое дело, что у женщин слишком много обязанностей в жизни. И
не только определенных природой, но и взятых ими на себя в силу
социальных, экономических, исторических, этнографических и прочих
условий. Причины тому весьма сложные. Объяснять их долго и трудно, но тут
можно было бы припомнить известный восклик: кто, если не ты? А
если просто во все века и времена мужчины элементарно не
поспевали за инициативной реакцией женщин тогда, когда вставал
этот вопрос в быту? И женщины брали на себя то и это, пятое
и десятое...
Так был ли в научной среде век нынешний милостив к лучшей
половине человечества? Если вспомнить пятидесятые годы, то в
Сибири (по опять же трудно проверяемым данным) тогда работал один
единственный член-корресподент АН. В Томском государственном
университете. Это была Элиза Федоровна Молина. Классический
филолог, лингвист, латинист. Про нее говорили: в семьдесят лет
читает на семидесяти языках. Автору сих строк довелось изучать у
нее курс латинского языка. До сих пор помнятся строки
величественного гекзаметра: "Piramus est tisbe uvenum,
pulcherimus altera rimus"... Она рассказывала нам о своем детстве
в Италии, где пятилетней девочкой бегала по развалинам Колизея.
Почему она оказалась в Томске? -- удивлялись мы. Сегодня это,
безусловно, понятно. В шестидесятых это была рослая весьма старая
дама, очень прямо державшаяся и ходившая на высоких каблуках,
всегда одетая в какие-то свободные блузы, похожие на римскую
тогу. Ее абсолютно белые волосы были заплетены в косички и
уложены на голове каким-то непривычным для нас образом,
напоминавшим лавровый венок. В целом Элиза Федоровна казалась нам
женским вариантом римского сенатора, скрывающего свою
причастность к патрицианскому слою.
Тогда она была одна на всю Сибирь. Тоже по-своему единственная и
неповторимая, как Ковалевская.
Лавинообразный процесс включения женщин в
научно-исследовательскую среду начался во второй половине нашего
века. Академия наук высадила десанты по всей России. И пошло...
На конец века их в нашей Академии 29 -- великих женщин своего времени.
Женщин, сделавших серьезнейшие открытия, продвинувших научный
прогресс, оказавших влияние на судьбы цивилизации... Можно
по-разному квалифицировать роль и значение жизни каждой из них,
но, безусловно, они состоялись вместе со своей страной, наукой,
историей, временем.
* * *
...Сегодня в лабораториях академических институтов мне все чаще
встречаются юные и очаровательные женские лица. Они удивительно
отличаются от мелькающих в телевизионных программах отглаженных
кукольных мордочек ведущих, похожих друг на друга. В общем-то,
понятно -- индивудуальность интеллекта уже определилась. Это
женщины будущего. Но как
сложатся их судьбы в XXI веке? Что они откроют и изобретут?
Поживем, увидим. Но интересные факты для размышления подбрасывает
текущая жизнь. В связи с тем же юбилеем Софьи Ковалевской в
г.Красноярске в январе 2000 года планируется проведение 1
Всесибирского конгресса женщин-математиков. В состав оргкомитета
вошли, между прочим, представительницы ассоциации "Женщины в науке
и образовании". Из чего понятно, что на конгрессе будет идти речь
не только о развитии науки математики, но и о многом другом. О
чем именно, трудно прогнозировать. Женщины могут говорить
абсолютно обо всем. А математики еще и очень конструктивно!
|