«Наука в Сибири»
№ 25 (2860)
28 июня 2012 г.
СКРОМНОЕ ОБАЯНИЕ
АКТИВНОЙ ЖИЗНИ
Николай Борисович Придачин — кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник, доцент, 47 лет работает в Институте физики полупроводников им. А. В. Ржанова СО РАН, а также многие годы возглавляет Профсоюзный комитет института. 30 июня ему исполняется 70 лет.
 |
Николай Придачин родился в семье военного. В 1959 г. поступил в Мордовский государственный университет на физико-технический факультет, где только что была организована специализация по физике полупроводников, и где он проучился два года. Затем отца перевели служить из Мордовии в Новосибирск, и на семейном совете было решено, что переедет и Коля. Так Николай Борисович с третьего курса начал учиться в НЭТИ. В 1964 г. там был основан физико-технический факультет. Подразумевалось, что он будет готовить специалистов для институтов Академгородка.
— Первые лекции по физике поверхностей читал Анатолий Васильевич Ржанов, — вспоминает Николай Борисович. — Экзамены он сам не принимал, доверяя это коллегам. Обычно во время экзаменов студенты должны продемонстрировать некую сумму знаний, показать, что они знают, «как правильно». А Игорь Георгиевич Неизвестный, заместитель А. В. Ржанова в течение многих лет, задавал студентам, в частности и мне, такие вопросы: «А как вы считаете, как распределены поверхностные состояния? У меня на этот случай есть три модели, а вы можете что-нибудь предложить?» Это сразу располагало и вызывало интерес, заставляя выяснять, какова же природа этих поверхностных состояний.
Из числа студентов физтеха НЭТИ отобрали пятерых. Это были дипломники, подготовленные целевым образом. С 1 февраля 1965 г. они приступили к работе в ИФП. Сейчас из тех пяти осталось двое. Один из них — Николай Борисович.
— Я пришёл на должность стажёра-исследователя, через два года стал «мэ-нэ-эсом». Моим научным руководителем был профессор, Заслуженный деятель науки и техники СССР, лауреат Государственной премии СССР Л. С. Смирнов. В 27 лет я защитил кандидатскую, посвящённую особенностям накопления радиационных дефектов при ионном облучении полупроводников. Далее был цикл работ по изменению условий и параметров диффузий примесей в полупроводниках в поле радиации. Мне это казалось «красивой физикой». И ещё один цикл работ отложился в памяти — влияние лазерного излучения на кристаллическую либо аморфную структуру твёрдого тела — таких как напылённые в вакууме плёнки, в том числе полупроводниковые. За эти работы я получил диплом старшего научного сотрудника.
Эти работы носили пионерский характер, и коллектив авторов был удостоен Государственной премии. Николай Борисович в их число не попал — по той причине, что в этот момент его судьба сделала крутой вольт. В 1975 г. ему предложили работу на выставке «Сибирь научная» в США, где он пробыл десять с лишним месяцев. Стоит ли напоминать, какую ответственность тогда накладывала на советских людей работа за границей? И как мало было у них возможностей выехать посмотреть мир, тем более, если речь шла о капстране? Можно сказать, то была честь. Естественно, Николай Борисович не стал отказываться. Он был практически единственным представителем от СО АН СССР в целом (остальные делегаты были преимущественно из Москвы) и от всех его физико-технических институтов, давших экспонаты на выставку, в частности.
— Мне удалось побывать с выставкой в пяти городах США. А так как у меня есть, помимо физики, ещё одна страсть — автомобили, то я проехал за рулём через территории 25 штатов, — вспоминает мой собеседник.
По приезде из США Николай Борисович был по инициативе А. В. Ржанова, который тогда был заместителем председателя Сибирского отделения, переведён на работу в аппарат Президиума на должность учёного секретаря по прикладной тематике. Работа в Президиуме велась под руководством Гурия Ивановича Марчука.
— В то время очень большое внимание уделялось «выходу на отрасль». В Сибирском отделении свои представительства имели девять крупных министерств с оборонной направленностью. Обеспечить их связь с учёными, которые налаживали связь с производством, входило в задачи учёного секретаря по прикладной тематике.
После того как Г. И. Марчук переехал в Москву, мне довелось поработать с Валентином Афанасьевичем Коптюгом. ИФП (в состав, которого тогда входили Опытный завод и КТИ ПМ) в то время возглавлял Константин Константинович Свиташев, который предложил мне работу в Министерстве оборонной промышленности — Институте прикладной физики, наиболее близком нам по тематике. Удалось привлечь немалые средства, в том числе и валютные, и закупить французское и японское оборудование для молекулярно-лучевой эпитаксии, для исследования процессов, связанных с получением фоточувствительных полупроводниковых структур.
Вектор развития института был сдвинут в сторону разработок так называемого технического зрения. Что это такое? Человек, привычный к жизни при солнечном свете, воспринимает визуальную информацию в диапазоне от 0,4 до 0,6 микрон. А если посмотреть в инфракрасном свете, картина становится более информационно насыщенной. В инфракрасных лучах, с увеличением длины волны уменьшается рассеяние света, поэтому можно видеть сквозь туман и дым. Естественно, такие разработки имели большое военно-практическое значение.
К 1991 году, когда случился распад СССР, связи с промышленностью в значительной мере прервались. Прикладная наука, ориентированная на развитие оборонной промышленности, пострадала боле всего. К. К. Свиташев предложил Николаю Борисовичу работу в новь созданном Институте сенсорной микроэлектроники в г.Омске. Сначала Н. Б. Придачин занимал должность заместителя, а потом и и.о. директора института. Он тепло вспоминает те четыре года, что провёл в Омске, своих коллег и сослуживцев, признавая, что с людьми ему в жизни везло. Но работа практически на износ сказалась на здоровье, поэтому Николай Борисович вернулся к родным пенатам — в ИФП. Занимается выставочной деятельностью, которая ему хорошо знакома ещё с «американских» лет. Небольшой музей института, в котором проходил наш разговор, — тоже детище Николая Борисовича. В книге отзывов — записи не только на русском, но и на английском, французском, корейском, китайском, японском языках.
Николай Борисович всегда был и активным общественником. Секретарь комсомольской организации, затем, в Президиуме — председатель профкома («Подписывал характеристики, даже на В. А. Коптюга — в связи с выездом за границу, на С. Л. Соболева — с удивлением узнал, что у него семь орденов Ленина, причём каждый за конкретную работу»). На протяжении многих лет возглавляет профсоюзную организацию ИФП. С гордостью говорит о том, что в 2011 году благодаря жилищной программе 41 семья улучшила жилищные условия в так называемых «жилищных цепочках», организованных профсоюзом.
— По рыночной цене не оплатили ни одного метра! — подчёркивает Николай Борисович. — Только обмен и доплата за улучшения.
Жилищная проблема молодёжи также решается администрацией института во главе с директором академиком Александром Леонидовичем Асеевым благодаря целевым грантам и при поддержке профсоюзной организации. По итогам 2011 года Институт физики полупроводников занял
Я не знаю, когда Николай Борисович всё успевал и успевает. Помимо того, о чём он рассказывал о своей работе в институте, у него за плечами ещё и 25 лет научно-педагогического стажа. Доцентом он стал в вузе, в котором учился сам — в бывшем НЭТИ, ныне НГТУ. Вместе с И. Г. Неизвестным издал цикл лекций по физике поверхности. Имеет свыше 70 научных публикаций, включая и монографии. Сейчас не преподаёт — хватает работы в институте и по профсоюзной линии. Пишет статьи мемуарного характера.
Разумеется, Николай Борисович живёт не одной работой.
— С женой я познакомился, когда учился в четвёртом классе, — смеётся мой собеседник. — Когда я был на четвёртом курсе, она приехала сюда, мы поженились и так до сих пор и живём. В той же лаборатории, где работал я, диплом защищала и моя сестра. Сын учился в НЭТИ на той же кафедре, что и я, работает в нашем институте.
На вопрос о планах Николай Борисович напомнил, что на следующий день улетает в Харбин. Нет, не в турпоездку — по делам. Промышленное внедрение разработок учёных сталкивается с немалыми трудностями: нужно найти заказчиков, затем производителей, свести первых со вторыми и решить огромное количество организационных и процедурных вопросов. Китайским представителям Институт физики полупроводников предложил несколько разработок, из которых потенциальные заказчики выбрали две. Без пяти минут юбиляр летел на переговоры с китайцами.
Редакция «Науки в Сибири» поздравляет Николая Борисовича с юбилеем и желает ему оставаться таким же бодрым и деятельным.
Мария Горынцева, «НВС»
стр. 11