«Наука в Сибири» № 50 (2536) 23 декабря 2005 г. ДРЕВНЕРУССКОЕ ДУХОВНОЕ НАСЛЕДИЕ В СИБИРИ В начале декабря в Новосибирске прошла международная научная конференция «Древнерусское духовное наследие в Сибири», посвященная 40-летию начала археографической работы в Сибири. Организаторы этого гуманитарного форума — Новосибирский государственный университет, ГПНТБ и Институт истории СО РАН. Среди выступивших с пленарными докладами на конференции — академик Н. Покровский, заведующий Отделом археографии Института истории СО РАН, чл.-корр. РАН  Е. Ромодановская, директор Института филологии СО РАН, проф. В. Гребенюк, заместитель председателя совета РГНФ, проф. А. Янушкевич, зав. кафедрой русской литературы ТГУ, магистр богословия Б. Пивоваров, настоятель прихода Всех Святых в Земле Российской просиявших, проф. Н. Понырко, зав. отделом Пушкинского дома РАН, проф. М. Любимова (Российская национальная библиотека) и др. После пленарного заседания работа продолжилась в шести секциях: «Старообрядческая книжность. Сибирь. Традиции и современность»; «Древнерусские литературные памятники. Сибирские аспекты их бытования»; «Археография книжных памятников. Проблемы полевой и камеральной археографии»; «Древнерусское певческое искусство в общерусском и сибирском бытовании»; «Источниковедение и текстология литературы нового времени»; «Фольклор и литература». Накануне конференции наш корреспондент Валентина САДЫКОВА попросила зав. кафедрой древних литератур и литературного источниковедения НГУ Елену Ивановну ДЕРГАЧЕВУ-СКОП и зав. отделом редких книг и рукописей ГПНТБ СО РАН Владимира Николаевича АЛЕКСЕЕВА, стоявших у истоков «археографического открытия Сибири», рассказать об истории этого направления. Е. Дергачева-Скоп: — В 1965 г. мы с Еленой Константиновной Ромодановской приехали в Академгородок по благословению нашего учителя, знаменитого петербургского археографа В. И. Малышева, начинать работу по поиску древних книг в Сибири. К этой работе подключился Владимир Николаевич Алексеев, а годом позже и Николай Николаевич Покровский. Уже первая экспедиция дала своеобразную модель археографической работы в Сибири — она была организована совместно НГУ и СО АН СССР и проходила в рамках студенческой практики. Результаты экспедиции наглядно показали, что древние книги в Сибири есть, и работу эту имеет смысл продолжать. Так археографическое направление среди гуманитарных наук в СО РАН на долгие годы стало приоритетным. Довольно неожиданно наша работа получила поддержку из Москвы — академик-секретарь Отделения истории АН СССР Михаил Николаевич Тихомиров решил передать в дар Сибирскому отделению свою коллекцию древних рукописей и старопечатных книг. Привез эти книги его ученик Н. Н. Покровский. Это был очень щедрый жест — мы получили крупнейшее в те времена в России частное собрание подобного рода. Коллекция включала в себя рукописи, начиная с XIV века, много первопечатных изданий, исторических документов. Это собрание послужило надежным научным фундаментом археографических исследований в Сибири. Прежде мы ходили в экспедиции за книгами на русском Севере, на Урале, потому могли сравнивать — оказалось, в Сибири книга «живет» совсем в ином мире, более замкнутом и закрытом. На Севере старые книги были давно выведены из обихода, они хранились в семьях как память о предках, как реликвии. В Сибири мы столкнулись с редкой ситуацией, когда древние книги продолжали функционировать, «работать» в среде староверов. Они выполняли свое прямое назначение — по ним вели службы, молились, их читали в нравоучительных целях младшим поколениям, по ним обучали детей грамоте. Древняя книга в наши дни оказалась неотъемлемой частью духовной жизни сибирских староверов, и потому получить ее было чрезвычайно сложно. Каждый год в течение 40 лет, даже в самые трудные времена, мы находили возможность отправиться вместе со студентами в экспедиции на поиски древних книг. Мы побывали практически во всех старообрядческих поселениях от Зауралья до Сахалина. Находки древних старопечатных книг и рукописей исчисляются тысячами. С ними работают сотни специалистов, наших воспитанников, составляющих сибирскую археографическую школу. Они трудятся в НГУ, в ГПНТБ, в институтах Истории, Филологии СО РАН, в научных библиотеках и на университетских кафедрах, в лабораториях исследовательских институтов в Красноярске и Иркутске, Томске и Екатеринбурге, Москве и Петербурге… Мы поддерживаем с ними постоянную связь, а сегодня, наконец, представилась возможность всем, кто занимается древней книгой, собраться вместе, поговорить и обменяться информацией, поделиться итогами исследовательской деятельности. Подобные конференции проходят нечасто, и Новосибирский госуниверситет взял на себя смелость провести эту научную конференцию совместно с ГПНТБ и Институтом истории СО РАН, получив грант Российского фонда гуманитарных исследований и финансовую поддержку Федерального агентства по науке и инновациям Министерства образования и науки РФ. Важно отметить интеграционную составляющую археографической деятельности: книги, которые хранятся в ГПНТБ, обеспечивают учебный процесс на гуманитарном факультете; в свою очередь, студенты ездят в экспедиции и привозят древние книги, которые служат материалом для научно-исследовательских работ. Так формируется молодая поросль сибирской гуманитарной науки. Сейчас в НГУ при кафедре древних литератур и литературного источниковедения организована лаборатория, которая создает свой фонд книг и рукописей, потому что студенту очень важно не просто подержать источник в руках, но иметь возможность и уметь профессионально работать с ним. Погружение в уникальную среду первоисточников делает молодых людей совсем другими. И что бы мы ни говорили сейчас об интернете и магнитных носителях, они пока что не могут заменить книгу и до сих пор используются прежде всего для того, чтобы издавать ее. — А вы ходите только к старообрядцам? — Да, потому что старые книги сохранились только у них. Ведь самим своим появлением старообрядцы или староверы обязаны расколу русской церкви в середине XVII века. А произошел раскол в основном из-за исправлений церковных книг, предложенных патриархом Никоном. Часть верующих не согласилась с ними, оставшись приверженцами старой веры. Начиная с петровских времен, староверы подвергались всяческим гонениям, они уходили на Урал, в Сибирь, где, затерявшись в тайге, жили небольшими общинами в скитах, монастырях. Всякая власть для них — от антихриста, они никогда с ней не сотрудничали, а в ответ на притеснения даже поджигали скиты и сгорали заживо. Когда после возникновения раскола вышел указ «не держать при церквах старые книги, потому что в них насеяно много плевел», их стали продавать. Староверы скупали их и увозили на Север и в Сибирь. Многие староверы прибыли в Сибирь в конце XIX — начале XX в., во времена массового переселения крестьянства. Они везли с собой, как вспоминают старики, вагон скота и вагон старых книг. Третья волна связана уже с советским периодом, когда разрушались церкви и монастыри, верующие спасали церковные книги и хранили их, часто рискуя свободой и жизнью. Сам способ скитской жизни в последнее время угасает, но люди старой веры все равно остаются. К ним-то и ходим мы ежегодно в течение сорока лет в поисках древних книг, способных открыть нам неизведанные страницы прошлого. — Сколько же старых книг было вывезено в Сибирь? — Тьма, выражаясь по-древнерусски. Везли рукописи, но было много и печатных книг. Конечно, не все они были первопечатными, изданными «до раскола». Были моменты, когда староверы, испытывая огромную потребность в «истинном духовном знании», сами выпускали книги за пределами империи и тайно ввозили их в Россию. Кроме того, в более поздние времена некоторые старообрядческие согласия получали разрешение от правительства печатать книги в России. Потому-то книжный набор старообрядцев, их «библиотеки» довольно пестры, но основу их составляют именно древние книги, печатные или рукописные. И все они сегодня представлены в нашем собрании. Собрания древних книг есть во многих крупных сибирских библиотеках: в Тобольске, Томске, Тюмени, Красноярске, Иркутске, Кяхте, Улан-Удэ, Якутске. Но не везде есть специалисты, способные дать хотя бы научное описание хранимого книжного памятника. Поэтому, кроме полевой археографии, нам приходится заниматься, так называемой, камеральной археографией — описывать собрания древних книг, имеющиеся в библиотеках, вводя их в научный оборот. У нас регулярно публикуются «Материалы к сводному каталогу рукописных, старопечатных и редких книг в собраниях Сибири и Дальнего Востока» — этот проект действует с 80-х годов, выпущено более полутора десятков каталогов различных книжных хранилищ. В последнее время к нам обращаются и владельцы частных коллекций с предложением описать их собрания, чтобы сделать их сокровища достоянием науки. Эта работа ведется постоянно и является преимущественно университетской программой, позволяющей привлекать студентов, которых в процессе работы можно обучать и в то же время получать научные результаты. — А вы помните находки первых своих сибирских экспедиций? В. Алексеев: — Конечно. В одну из первых экспедиций в Томской области нам удалось получить совершенно уникальную рукопись XVI века с текстом «Просветителя» Иосифа Волоцкого. Это необычайно интеллектуальный сборник, который несет на себе ярчайший отпечаток личности составителя. Мы не знаем имени этого человека, но можем восстановить его литературные вкусы и пристрастия, политические симпатии и антипатии. Вырисовывается яркая, пусть и анонимная, личность человека XVI века. В число интереснейших находок входят издания первопечатника Ивана Федорова. В одну из первых экспедиций нам удалось получить «Львовский Апостол» 1574 года, который был напечатан первопечатником Иваном Федоровым после того, как он покинул пределы Московского государства и «откочевал» на западные территории, где выпуском православных книг нужно было поддержать соотечественников. Можно вспомнить находку Н. Н. Покровского, который разыскал на Алтае рукопись XVI века, которая содержит так называемый «Судный список Максима Грека». В то время это было скандальное политическое дело, которое, как выяснилось из рукописи, мы знали в искаженном виде, потому что все ранее известные тексты этого судного дела были жестко правлены, изменено было само содержание дела. Найденый экземпляр оказался менее всего правленым и послужил основанием для пересмотра целого периода русской истории. Николай Николаевич Покровский написал об этой рукописи очень интересную книгу. Значение археографической работы на востоке страны для отечественной историко-филологической науки очень хорошо сформулировали в 70-е годы на международном конгрессе историков в Москве академики Д. С. Лихачев и А. М. Панченко. «Археографическое открытие Сибири» было названо, наряду с открытием Н. Я. Эйдельманом десяти автографов А. С. Пушкина, в числе самых значительных исторических событий XX века. Археографическая работа на востоке России показала нам невосстановимую по другим источникам картину духовной жизни наших предшественников. Мы привыкли считать, что русские, осваивая Сибирь после похода Ермака, несли с собой орудия труда, огнестрельное оружие, новые общественные и семейные отношения, которые здешние народы не знали, а то, что, продвигаясь на восток, к Тихому океану, русские несли с собой и современный уровень своей духовной культуры, который ярче и полнее всего сконцентрирован в книгах,- об этом не говорили, потому что не было оснований. Но когда у нас оказалось несколько тысяч рукописей и старопечатных книг, которые были найдены на территории Сибири, то появилась возможность говорить и о высоком уровне духовной культуры тех людей, которые осваивали Сибирь. Прошло уже 40 полевых сезонов. Нынче был 41-й, и он вновь подарил нам ощущение результативности нашей работы. Число древних книг у старообрядцев постоянно уменьшается — и в результате физического износа, и за счет оттока в другие сферы бытования, скажем, в сундуки коллекционеров, отечественных и зарубежных, — ведь интерес к русской старине, в том числе, и к старым книгам, велик во всем мире. Но наши широкие связи в той среде, где эти книги бытуют до сегодняшнего дня, позволяют при уменьшении количества находок достигать более высокого качественного их уровня. Например, в конце 70-х годов мы получили огромную библиотеку, которую «отслеживали» почти десятилетие. Мы поддерживали связь с владельцами книг, переписывались, навещали их, и они завещали нам около 400 книг. Для того, чтобы перевезти их, пришлось заказывать спецрейс самолета АН-2. — Вот вы привезли книги, а какова их дальнейшая судьба? Ведь вы их собираете не только в целях коллекционирования. — Привезенные книги хранятся в трех местах: в отделе академика Н. Покровского сосредоточены материалы по истории старообрядчества — его сотрудники занимаются старообрядческой книжностью; небольшая коллекция книг, которые используются в учебном процессе, есть в НГУ; основная же часть нашего единого собрания находится в ГПНТБ СО РАН, в отделе редких книг и рукописей, в специально оборудованном хранилище. Там сосредоточены наиболее ценные экземпляры. Несколько лет назад наш Отдел получил дополнительный статус музея. По сути дела, была официально зафиксирована та часть работы Отдела, которую мы выполняли постоянно с момента его создания (а эту сторону деятельности библиотека считает необычайно важной). Мы не только храним древние книги и рукописи, не только обеспечиваем работу исследователей с этими материалами; мы показываем посетителям-неспециалистам все собранные в Отделе культурные ценности. И это для нас очень важно. Ведь в последнее время большинство сибиряков оказались оторванными от столиц, от мест, где сосредоточены исторические и культурные ценности. Сегодня поездка в столичные города — удел немногих. К нам часто приходят экскурсии школьников, которые с удивлением разглядывают то, о чем они только слышали на школьных уроках — древний пергамент и египетский папирус, старинные русские и европейские рукописные и печатные книги, с которых нужно бережно отряхивать «пыль веков». Здесь происходит зрительное приобщение к историко-культурным памятникам прошлого — к старинным книгам, которые есть средоточие духовной культуры далеких предков. Оказавшись у нас, книги, усилиями археографов помещенные в общественные хранилища, продолжают выполнять свою функцию. Когда они находятся у старообрядцев, они духовно окормляют только небольшой круг людей. Попав в библиотеку, эти книги, как говорил А. Герцен, оказываются брошенными в общественное употребление, становятся общественным достоянием. Фото В. Новикова стр. 10