«Наука в Сибири» № 37 (2722) 17 сентября 2009 г. ЕДИНЫЙ ГОСЭКЗАМЕН: «КОТ В МЕШКЕ» ИЛИ... Свершилось... Единый государственный экзамен, о необходимости которого так много и долго говорили, стал в этом году реалией нашего времени. Более того — единственно возможной формой оценки знаний выпускников общеобразовательных школ России и, как следствие, зачисления в высшие учебные заведения. Ю. Александрова, «НВС» Проблема актуальна для всех — для выпускников-2009 (ведь «первопроходцам» всегда тяжело), для пока еще школьников (что там придумает наше Минобрнауки через пару лет...), для вузов страны в целом (кого набрали — это пока вопрос) и, безусловно, для Новосибирского государственного университета, в частности. Об этом мы и беседуем с проректором по учебной работе Н. В. Дулеповой. — Наталья Владимировна, сейчас, в начале сентября, наконец-то, можно подвести итоги зачисления. Что скажете? — На данный момент, с третьего захода, бюджетные места по всем факультетам заполнены на сто процентов. А на платные места мы взяли примерно на сто человек больше, чем планировали (с учетом возможного отсева после первой сессии). В Новосибирском госуниверситете изначально существовал более высокий уровень оценки, чем тот, который определяет Министерство образования. Если по шкале МОН отличная оценка начинается с шестидесяти баллов (в зависимости от предмета), то у нас — не меньше восьмидесяти. Соответственно, при первой волне зачисления мы установили достаточно высокую планку. Поэтому некоторые из тех, кто был в резерве, испугались и ушли в другие вузы. С другой стороны, абитуриенты готовы были подавать оригиналы документов (обязательное условие для зачисления!) на платную форму обучения, чтобы пройти наверняка — этих предупреждали, что они при определенных условиях могут быть переведены на бюджет, если освободятся места. Опять-таки после первой волны была масса желающих вернуться в НГУ, но в некоторых вузах препятствовали возвращению оригиналов, и порой деканам приходилось разбираться, объясняться. — Наверное, неразберихи было немало. — Да, эта ситуация многим осложнила жизнь. Ладно приемная комиссия — у них судьба такая, но студенты, их родители... Надо признать, технология была не очень четко продумана и пока себя не оправдала. Первый блин комом «хорош», когда речь идет об эксперименте, да и то не в таком масштабе. Но, когда человек мечется по всей стране, в этом нет ничего хорошего. Да, ребята получили возможность выбора, но это прекрасно при наличии соответствующей мотивации. А когда в основе всего лежит мысль поступить хоть куда, лишь бы на бюджет — это неправильно. Мы-то своих студентов всё равно получили, но раньше все заканчивалось к пятнадцатому июля, а сейчас до неприличия затянулось. И вряд ли это было на пользу — наверное, можно было обойтись и «меньшей кровью». Для того, чтобы понять, что качество образования в стране низкое (об этом по результатам нынешнего экзамена заявил министр образования А. Фурсенко), не обязательно было устраивать этот эксперимент. — А как проходило зачисление по факультетам, везде ли одинаково? — На каждом факультете присутствовали свои нюансы. Недобор, к сожалению, был на математику. Это печально, потому что мехмат — факультет серьезный, а большинство абитуриентов «нацелились» на экономические и гуманитарные специальности. Оставалось несколько десятков вакансий на третью волну по математике, но мы их все равно закрыли до 21 августа (хотя сначала думали, что уложимся до 14-го). Если говорить о естественно-научном направлении, и медики, и химики, и биологи набрали девяносто-сто процентов практически с первого захода. Факультет информационных технологий — тоже. Были некоторые проблемы у физиков, но менее серьезные, чем на мехмате. — Если посмотреть списки зачисленных — сколько олимпиадников и других льготников было набрано? — Много ребят, которые писали Открытую олимпиаду — это у нас традиционно самый стабильный контингент. Кроме того, вне конкурса шли следующие категории: победители и призеры статусных олимпиад, в частности, заключительных этапов Всероссийской (у нас таких восемь человек), победители и призеры статусных олимпиад, которые проводит Союз ректоров (этих ребят около полутора сотен). Мы набрали также много победителей олимпиад, которые проводились в ФМШ. Например, тех, кто участвовал в заключительном этапе Всесибирской олимпиады, существующей более тридцати лет. Если раньше ее основной целью был набор в ФМШ, то в нынешнем сезоне через эту олимпиаду мы получили около двухсот студентов НГУ. Больше всего олимпиадников на крупных факультетах, там, где набор больше. Естественно, там, где он маленький, таких ребят единицы. Но на самом деле практически на всех факультетах есть подобные победители или призеры. Следующая категория претендовавших и имевших право на льготное зачисление — сироты и инвалиды. В этом году следует отметить значительное число претендентов-инвалидов, раньше такого не было. На некоторых факультетах малое количество бюджетных мест, а по этой категории шло семь-восемь человек... Но мы далеки от мысли считать всех подряд жуликами (о чем заявлялось в государственном масштабе). Посмотрим, что будет в сессию. — Еще немного статистики. Как, например, в этом году проявили себя «фымышата»? — Статистика практически не поменялась по сравнению с прошлыми годами. Ежегодно физматшколу заканчивают около 300 человек и не менее 80 % приходят на наши факультеты. Нынче ситуация та же самая. Единственное, что не очень нас удовлетворило — стремление победителей олимпиад попытать счастья в университетах за Уралом. Это, конечно, большой соблазн. Но, тем не менее, возвращались. И не потому, что туда не взяли — брали, но ребята решили, что лучше учиться в Новосибирском госуниверситете. — А ситуация по регионам? — Мы питали надежду, что новосибирских школьников на сей раз будет больше, следовательно, мест в общежитии понадобится меньше. Но количество студентов из регионов у нас увеличилось примерно на полторы сотни. География примерно та же самая — регионы Сибири. Правда, год от года увеличивается количество студентов из западной части России, вплоть до Подмосковья, а также из Белоруссии и Украины. Если раньше насчитывалось один-два человека, то сейчас счет идет на десятки. — По каким причинам, интересно... Легче поступить или другие соображения? — Я думаю, другие. Как правило, родители нынешних абитуриентов, которые когда-то были студентами НГУ, а потом уехали из Академгородка, считают, что учиться надо здесь. — Хорошо. Но все-таки, ваше мнение — что такое Единый государственный экзамен для российского образования? И более конкретно — для Новосибирского государственного университета? — Для меня ЕГЭ — это пока «кот в мешке». Наш университет не отвергал его и раньше — мы набирали студентов частично по результатам ЕГЭ. Потом, когда проводили анализ успеваемости, оказывалось, что это не самые плохие студенты. Я далека от мысли напрочь отвергать Единый государственный экзамен, но оставлять его как единственный инструмент — неправильно. — Почему же? И что конкретно мог бы предложить Новосибирский государственный университет? — Во-первых, мы не принимаем разговоры о том, что ЕГЭ поможет исключить коррупцию в вузах — к НГУ это не относится. У нас никогда не было ни ректорских, ни деканских списков, ни прочего безобразия. Во-вторых, даже самые лучшие варианты заданий ЕГЭ (возьмем их третий, самый высокий уровень) не предполагают оценку способности анализировать, применять знания — это только проверка их наличия или отсутствия. Я считаю, что обязательно должен быть еще один этап — собеседование, тестирование, написание эссе, который мог бы подтвердить или опровергнуть данные ЕГЭ. Мы не кровожадные и никогда не ставили своей целью кого-то специально отсеять. В НГУ, кстати, давно существует система письменных экзаменов на сессиях, которая состоит из двух частей — собственно контрольная или экзамен и апелляция. Не все умеют писать, четко излагать мысли, и на втором этапе проясняется все. Мы уже обсуждали с деканами, что и как лучше сделать, но пока окончательные решения не приняты. Возможно, поменяем технологию, подумаем, как себя позиционировать. Надо, чтобы это сработало на нас. Новосибирский государственный университет уникален, мы не вписываемся в общий ряд, поэтому не готовы автоматически принимать эти результаты. — Не опасаетесь ли вы, что такое «приглаживание» и стремление «всех под одну гребенку» скажется на статусе НГУ? — Я полагаю, мы лицо не потеряем, но каких усилий это будет стоить! А в отношении нынешнего года иллюзий не питаем — он окажется трудным на всех факультетах. Посмотрим, что будет зимой: первая сессия покажет многое, даже первая контрольная неделя уже расставит акценты. — И последний вопрос — что бы вы пожелали сегодняшним студентам? — Пожалуй, терпения и настойчивости. Ведь поступить в университет — полдела, главное в нем удержаться. И еще — не надо ожидать легкой жизни, этого мы обещать не можем. Но тот, кто упорно работает, получит глубокие знания. стр. 9