«Наука в Сибири» № 31-32 (2566-2567) 17 августа 2006 г. А. А. ТРОФИМУК — ВЕЛИКИЙ УЧЕНЫЙ, ОРГАНИЗАТОР НАУКИ И ГРАЖДАНИН Алексей Конторович, академик В эти августовские дни 2006 г. исполняется девяносто пять лет со дня рождения академика А. А. Трофимука. О научном творчестве Андрея Алексеевича, о его вкладе в отечественную и мировую науку о нефти и газе, в открытие таких уникальных нефтегазоносных провинций, как Волго-Уральская, Западно-Сибирская, Хатангско-Вилюйская, Лено-Тунгусская, сказано, написано и, несомненно, будет написано еще немало работ. Ряд работ этой стороне его творчества посвятил и я. Всеми признано также, что А. А. Трофимук сыграл значительную роль как один из руководителей геологических организаций в годы Великой Отечественной войны, как один из организаторов Сибирского отделения АН СССР, как крупный организатор науки. Однако, эта сторона деятельности, творчества Андрея Алексеевича в публикациях о нем обсуждается как бы попутно. Между тем, все научное творчество А. А. Трофимука — потрясающей силы свидетельство того, как любил он свою Родину, нашу Сибирь, людей Сибири, как боролся за развитие сибирской науки и образования, за развитие экономики Сибири и, в первую очередь, ее минерально-сырьевого комплекса, какой теоретически и методологически продуманной и взвешенной была эта сторона его деятельности. В этих заметках, навеянных чтением трудов Андрея Алексеевича, я буду опираться на его работы и научную публицистику, написанные в годы работы в Сибири. Научное наследие сибирского периода творчества ученого характеризует сорок лет его борьбы за ускоренное социально-экономическое развитие Сибири, за открытие здесь месторождений нефти и газа и формирование крупнейших центров нефтяной и газовой промышленности, за формирование в Сибири крупнейшего центра советской и мировой науки, каким являлось и является Сибирское отделение АН СССР (ныне — Сибирское отделение РАН). Однако, начну я эти заметки с воспоминаний Андрея Алексеевича о работе геологов в годы Великой Отечественной войны. Геологи в годы Великой Отечественной войны Андрей Алексеевич Трофимук вдохновенно рассказывал о работе ученых, в том числе геологов, в годы Великой Отечественной войны. Приведу только некоторые его высказывания, которые образуют в совокупности хронику многих важных событий. «Война …предъявила геологии как науке, всей геологоразведочной службе в целом исключительно высокие требования. Геологоразведочные работы в нашей стране не только не прекратились, а напротив, темп их увеличился в несколько раз, хотя их направление и содержание, а также условия выполнения, конечно, значительно изменились по сравнению с мирным временем» («Военные маршруты», 1985). «Одна мысль занимала нас — сделать все возможное для помощи фронту, для быстрейшего разгрома врага» («Военные маршруты», 1985). «Мало кто сегодня, за исключением работавших в годы войны геологов, может представить себе, в чем конкретно заключалась наша работа, какие задачи ставились и как они решались. Сейчас, когда прошло много лет, я вспоминаю, в каких условиях жили и работали нефтяники. Какую силу духа и мужества проявили они в тех неимоверно трудных условиях… Война! Далеко Урало-Повожье от фронта, но и оно было опалено дыханием войны» («Военные маршруты», 1985). «Глубокой осенью 1941 г., когда Красная Армия готовилась к контрнаступлению под Москвой, началась форсированными темпами разведка нефтяных богатств Башкирского Приуралья. В июле 1943 г., в самый разгар битвы, из скважины, заложенной у никому не известной башкирской деревни Кинзебулатово, ударил мощный фонтан нефти. Из одной только скважины № 5 ежедневно направлялось на перерабатывающие заводы несколько эшелонов нефти. Открытие высокопродуктивного нефтяного месторождения в столь ответственный момент трудно переоценить» («Военные маршруты», 1985). От себя замечу, что это выдающееся открытие было сделано по прогнозам и по инициативе молодого главного геолога «Башнефти» А. А. Трофимука. И было ему в это время всего тридцать два года… «Разработка и внедрение новых методов добычи нефти, изыскание и выявление ресурсов обсадных труб для пуска новых скважин, выявление новых горизонтов на старых площадях, интенсивные поиски и разведка новых нефтяных месторождений, увенчавшиеся открытием вблизи Ишимбая мощного Кинзебулатовского месторождения — вот не полный перечень основных работ, проведенных коллективом геологов Башнефтекомбината совместно с буровиками и эксплуатационниками» («Все силы…», 1944). Андрей Алексеевич вспоминал о поисках нефти в Урало-Поволжье: «Еще до войны было известно, что наиболее перспективными для поисков большой нефти являются так называемые девонские слои. Но и тогда, а во время войны, особенно, технические трудности достижения глубин залегания этих слоев вставали на пути к цели. Тем не менее, геологи, геофизики, буровики поставили перед собой задачу — преодолеть эти трудности. Это был поистине великий подвиг нефтяников — разведчиков, увенчавшийся мощными фонтанами девонской нефти почти одновременно на Волге и в Туймазах. Открытие девонской нефти не только обеспечило нужды фронта нефтью, но и создало условия для бурного роста ее добычи в послевоенное время» («Нефть — фронту», 1975). 14 января 1944 г. за успешное выполнение заданий правительства в области геологических изысканий и увеличение ресурсов стратегического сырья 385 геологов были награждены орденами и медалями Советского Союза. 25 января 1944 г. за выдающиеся успехи в деле увеличения добычи нефти, выработки нефтепродуктов, разведки новых нефтяных месторождений и бурения нефтяных скважин шесть человек были удостоены звания Героя Социалистического труда, среди них два геолога: главный геолог треста «Азизбаковнефть» Баба-Заде Баба Курбан Кулиоглы и главный геолог Башнефтекомбината Трофимук Андрей Алексеевич. Это были первые геологи в СССР — Герои Социалистического труда. «1944 год ознаменовался открытием горизонтов девонской нефти на Туймазинской структуре (Западная Башкирия). Обнаружение девонской нефти в Туймазах можно отнести к разряду самых знаменательных открытий за все годы создания новой нефтяной базы в Урало-Поволжье. К концу Великой Отечественной войны оно превратилось в самое крупное нефтяное месторождение нашей страны» («Военные маршруты», 1985). «Всего за годы войны открыто 38 нефтяных и газовых месторождений» («Военные маршруты», 1985). И вновь замечу: и это открытие было сделано по инициативе и под руководством Андрея Алексеевича. Он вспоминал еще об одном своем выдающемся научном достижении. «За несколько дней до Победы — 1 мая 1945 г. — я, будучи в то время главным геологом объединения „Башнефть“, на очередном ночном дежурстве в специальной докладной записке обосновал применение для девонских нефтяных пластов в Туймазах закачки в законтурную часть нефтяных пластов напорной воды для вытеснения нефти. Осуществление этого метода увенчалось не только резким повышением дебитов скважин, но и увеличением отбора нефти из пластов в два раза» («Нефть — фронту», 1975). В 1946 г. за выдающиеся успехи в научной и производственной деятельности за 1943-1944 гг. 56 геологов было удостоено Сталинских (Государственных) премий СССР. Среди них вновь был и А. А. Трофимук. Так трудились в годы войны геологи, так трудились все, кто оставался в тылу, так трудился молодой геолог А. А. Трофимук! Сорок лет в Сибирском отделении АН СССР Выдающийся соратник М. А. Лаврентьева, Г. И. Марчука, В. А. Коптюга, Андрей Алексеевич сыграл огромную роль в организации Сибирского отделения АН СССР, в организации академической геологической науки в Сибири. Эту сторону его деятельности характеризуют многие его статьи и доклады. Первая такая статья датирована 1957 г. В статьях 50-70-х годов XX века Андрей Алексеевич постоянно обсуждал задачи, которые ставились при создании Сибирского отделения АН СССР, какие результаты получены за первые двадцать лет его существования. Он постоянно напоминал, что при создании СО АН СССР Правительство определило его основную задачу как «всемерное развитие теоретических и экспериментальных исследований, направленных на решение важнейших научных проблем, способствующих наиболее успешному развитию производительных сил Сибири и Дальнего Востока». В статье, написанной М. А. Лаврентьевым и А.А.Трофимуком для журнала «Вести АПН» в 1969 г., авторы так описывают эти первоначальные задачи: «Для широкого и эффективного использования производительных сил Сибири и Дальнего Востока необходимо было повысить уровень развития передовых наук, таких как математика, физика, химия, биология… Нужно было в короткий срок… создать на востоке страны мощный центр, где бы основные науки имели условия для всестороннего развития». В этой же статье авторы пишут, что на основе анализа нашего и зарубежного опыта развития науки были сформулированы следующие принципы, которыми руководствовались основатели Сибирского отделения при создании такого научного центра: — собрать крупных ученых всех основных направлений и сконцентрировать их усилия на решении приоритетных проблем науки и экономики Сибири и Дальнего Востока; — обеспечить подготовку научных кадров для нужд Сибири и Дальнего Востока, «привлечь как можно больше молодежи, проведя соответствующий ее отбор по научным и деловым качествам»; — обеспечить тесное взаимодействие научных учреждений разного профиля при решении крупных проблем, находящихся на стыке наук; — обеспечить связь науки с практикой, «…оправдать затраты государства на организацию научного центра, как можно быстрее поставить науку на службу производству». Известно, что у Сибирского отделения в центральных научных центрах с самого начала было немало оппонентов. Нередко под сомнение ставились сами принципы первой фазы формирования нового научного центра на востоке страны. В 1965 г. Андрей Алексеевич с присущей ему экспрессией и убедительностью следующим образом отвечал неявным оппонентам: «Мне могут возразить: велика, мол, заслуга — сманить ученых из центра! От перестановки мест слагаемых сумма не меняется. Нет, меняется! Простая арифметика тут не подходит. Последовав примеру М. А. Лаврентьева и других крупных ученых, в Сибирь приехали крупные математики, физики, химики, биологи — специалисты как раз тех отраслей знаний, которые предстояло развивать здесь в первую очередь. Кроме того, крупные ученые приехали не одни и не с пустыми руками. Они привезли с собой новые идеи, большие группы своих учеников. Хороший сад, как известно, можно вырастить из маленьких саженцев. Но это процесс длительный. Дело пойдет быстрее и лучше, если пересадить кроме саженцев, уже плодоносящие деревья. Первый урожай будет получен тогда уже на следующий год, а затем станет все увеличиваться. Подобный принцип был осуществлен и при создании Сибирского отделения» («Форпост науки», 1965). Поиск путей совершенствования организации науки в Сибири — еще одно важное направление, которому А. А. Трофимук постоянно уделял огромное внимание. «Наша задача состоит в том, чтобы находить оптимальные формы организации научного поиска, те формы, которые бы не стесняли развитие науки, а наоборот, стимулировали его, «кроились» бы сегодня с запасом, как бы «на вырост» («Наука в Сибири — для Сибири», 1977). Волновали Андрея Алексеевича и других основателей Сибирского отделения и проблема успешной реализации последнего из перечисленных выше принципов, поиск форм взаимосвязи науки и производства. В той же статье он пишет: «…Развивая дальний теоретический поиск, наука постоянно способствует решению и вполне конкретных задач… Приведу лишь одну цифру: от внедренных в производство работ народным хозяйством получена экономия, в три раза превосходящая затраты на создание и содержание институтов Сибирского отделения. Как видно, союз науки и производства приносит неплохие плоды. И все же мы считаем это лишь началом. Наука в наши дни может давать самый высокий «процент на капитал». Перед коллективами институтов выдвинута задача — достичь, минимум, десятикратной окупаемости затрат на научное творчество». В год двадцатилетия Сибирского отделения А. А. Трофимук писал: «Какую бы область науки вы ни взяли, вы везде увидите серьезный вклад ученых в развитие промышленности Сибири» («Наука в Сибири — для Сибири», 1977). Далее в этой же статье он писал: «…Высокий уровень производства, которое сегодня страна создает в Сибири, объясняется и тем, что последние достижения науки находят здесь действенное и быстрое воплощение. И прекрасные перспективы экономического развития Сибири во многом обеспечиваются работами ученых». И еще одна цитата: «Сегодня Сибирское отделение — форпост советской науки на передовом рубеже борьбы нашего народа за ускоренное развитие производительных сил Сибири и Дальнего Востока. Одновременно это крупный интеллектуальный центр» («Форпост на востоке», 1965). Замечу, что в дискуссии, которая сейчас идет в связи с предполагаемым реформированием академической науки, с моей точки зрения, некоторые акценты делаются неверно. Некоторые полагают, что Академия наук должна заниматься только фундаментальными проблемами науки. При этом институты, в которых сильна инновационная компонента, пытаются отнести к институтам «второго» сорта, принизить их рейтинг. Убежден, что это ошибочное мнение. Перечитывая статьи и доклады М. А. Лаврентьева, А. А. Трофимука, Г. И. Марчука, В. А. Коптюга, вновь и вновь убеждаюсь в этом! Только действительно выдающиеся ученые, основатели новых направлений фундаментальной науки, новых научных школ могут внести революционный вклад и в инновационную деятельность! Развитие Сибирского отделения, его стремление с первых дней существования максимально эффективно влиять на развитие экономики Сибири — богатейшего края России — с неизбежностью привело Президиум Сибирского отделения к созданию в 1978 году долгосрочной программы комплексного освоения природных ресурсов Сибири. В одной из статей этого времени А. А. Трофимук отмечал, что программа наметила «принципиально новый этап в развитии и освоении производительных сил Сибири, Севера и Дальнего Востока» («Комплекс программ — комплекс наук», 1979). Об идее создания такой программы Андрей Алексеевич подробно говорил в докладе «Комплексная программа освоения природных ресурсов Сибири» на Общем собрании СО АН СССР 24 февраля 1978 г. («Комплексная программа…», 1978 а, б). Во вводной части этого доклада он отметил: «Основная стратегическая линия в вопросах руководства фундаментальными и прикладными исследованиями СО АН СССР в настоящее время состоит в постепенном переходе к программно-целевому принципу планирования, организации и управления, представляющему более эффективный путь прямого воздействия фундаментальной науки на производство, сокращение сроков передачи результатов исследований в народное хозяйство, повышение эффективности затрат государства на науку». «Сибирское отделение АН СССР на основе имеющихся заделов формирует масштабную долгосрочную программу «Комплексное освоение природных ресурсов Сибири», цель которой заключается в обосновании способов комплексного и эффективного использования природных богатств Западной и Восточной Сибири, Якутии, Забайкалья. Эта программа охватывает узловые проблемы комплексного использования минерально-сырьевых, земельных и водных ресурсов восточного региона страны. В ее составе — долгосрочные программы социально-экономического развития сибирских территориально-производственных комплексов, экономические проблемы межотраслевых комплексов народно-хозяйственного и регионального значения. Значительное внимание уделяется в ней вопросам охраны окружающей среды, решению экологических проблем в промышленно развитых районах и районах нового промышленного освоения». Здесь же он предложил короткое название этой программы — «Сибирь». Из текста доклада видно, что уже на раннем этапе формирования программы «Сибирь» она была разделена на следующие крупные блоки целевых программ: — ресурсно-сырьевые программы (минеральные и биологические); — программы размещения и развития территориально-производственных комплексов; — биоэкологические многоресурсные программы особой сложности и масштаба. Были предусмотрены три уровня руководства программой: на первом уровне намечалась стратегия, принимались ключевые решения, ориентированные на государственные интересы, на втором уровне были сосредоточены основные вопросы организации и управления процессом разработки и реализации программы, на третьем осуществлялось непосредственное руководство процессом преобразования результатов фундаментальных исследований в конечные и промежуточные результаты целевой программы. В процессе разработки и реализации программы А. А. Трофимук постоянно анализировал состояние сырьевых баз всего комплекса важнейших полезных ископаемых и намечал программы работ по их расширению. Достаточно только привести перечень конкретных целевых программ, которые он рассматривал в те годы: нефть и газ, уголь, рудная база черной металлургии, цветные и редкие металлы, агрономическое сырье. Значительное внимание он уделял также водным ресурсам, в том числе их роли в энергетике. Внимание ученого было обращено и на проблемы комплексной переработки ресурсов, экономичности производства, экологической защиты окружающей среды в зонах интенсивной горно-геологической деятельности. Убежден, что все, кто внимательно прочитает труды академика А. А. Трофимука 80-х годов прошлого века, увидят, почувствуют, что большинство задач, которые успешно решало Сибирское отделение 30-20 лет тому назад, актуальны и сегодня. В новых экономических условиях СО РАН участвует в разработке «Стратегии экономического развития Сибири», «Энергетической стратегии России» и других долгосрочных программ, активно развивает инновационную деятельность. О развитии геологической науки в Сибири Статьи и выступления А. А. Трофимука дают представление об его задумках при создании Института геологии и геофизики СО АН СССР как крупнейшего центра академической науки на востоке России, показывают его оценки состояния минерально-сырьевой базы Сибири в начале деятельности ИГГ АН СССР. В 1957 г., в год создания Сибирского отделения и ИГГ СО АН СССР, А. А. Трофимук обращал внимание на недостаточную геологическую изученность Сибири и «огромные задачи в области изучения этой обширнейшей территории, в открытии новых месторождений полезных ископаемых». В этой связи задачи Института геологии и геофизики он видел следующим образом: «Развернуть научные исследования в направлении разработки современной теории происхождения полезных ископаемых, современных методов их поисков и разведки, в области геологического обоснования строительства крупнейших гидростанций и других важных строек на территории Сибири и Дальнего Востока» («Создание научного центра», 1957). В той же статье он писал: «В этом институте, равно как и в других геологических учреждениях Сибири, должно быть осуществлено творческое содружество геологов, палеонтологов, геохимиков и геофизиков. Только путем такого единения сил возможно развитие науки о закономерностях распространения полезных ископаемых и усовершенствования методов их поисков». В работах А. А. Трофимука даны объективные оценки состояния минерально-сырьевой базы Сибири 40-50 лет назад. Особое внимание Андрея Алексеевича в те годы привлекало состояния минерально-сырьевой базы железных руд, цветных металлов, углей, алмазов и, конечно, нефти и газа. В 1977 г., в год двадцатилетия СО АН СССР, он с гордостью рассказывал о первых открытиях нефти и газа в Западной Сибири, предрекал этой провинции великое будущее основной нефтегазовой базы страны. С гордостью Андрей Алексеевич писал: «Наука доказала, что мы имеем дело с районом, по богатству недр не сравнимым ни с одним районом страны. Последовавшие затем открытия блестяще подтвердили прогнозы ученых, и началась реализация той большой программы, результаты которой сегодня известны всему миру» («Наука в Сибири — для Сибири», 1977). Уже тогда, в семидесятые годы, А. А. Трофимук настойчиво призывал усилить поиски нефти и газа в Восточной Сибири, начать формировать еще одну крупную базу нефте- и газодобычи. «Как бы не были велики наши успехи, мы не можем только бесконечно восторгаться ими. Задача науки — смотреть вперед и видеть перспективу, что особенно важно в отношении нефтяной и газовой промышленности, развивающейся стремительными темпами. Даже при всех масштабах таких бассейнов, как Западно-Сибирский, ученые должны предвидеть пик его производительности, тот рубеж, за которым уже трудно будет ожидать прироста добычи. Значит, долг науки, — писал он, — своевременно подумать о новой базе, обосновать перспективы развития нефтяных и газовых промыслов в Сибири». «Совокупными усилиями всех геологических и геофизических наук доказана перспективность еще одного района — Восточной Сибири… Эта большая территория, превосходящая по площади Западную Сибирь, по нашим представлениям не менее богата углеводородами, чем Приобье» «Наука в Сибири — для Сибири», 1977). Но Андрей Алексеевич смотрел и дальше, он звал искать нефть и газ в арктических морях России, размышлял о новых источниках энергии. «Наша страна, — говорил он, — наделена огромными шельфовыми пространствами, особенно в районах северных морей. По нашим предположениям, они не менее богаты углеводородами, чем крупные бассейны на суше. Чтобы добраться до этих богатств, нам нужно решить много новых и сложных вопросов… Нужны новая техника, новые приемы, новые методы… Рано или поздно страна будет энергично решать эти задачи. Советским ученым принадлежит важнейшее открытие: газообразные углеводороды могут находиться в природе в твердой фазе — это так называемые гидраты. По нашим расчетам, запасы гидратов в океаническом пространстве на порядки превосходят то, что известно на суше. И все эти открытия, все эти новые возможности — дело науки, это ее идеи, ее предложения, ее результаты» («Наука в Сибири — для Сибири», 1977). В двух статьях, опубликованных в 1961 г., сорок пять лет тому назад, сразу после завершения полета в космос Германа Титова («Земля и космос», «Богатство подземных кладовых»), Андрей Алексеевич, намного опережая время, формирует системную целостную программу фундаментального изучения космоса и глубоких недр Земли. «Дух захватывает, — пишет он, — когда сознаешь, что в глубины Вселенной уже дважды проникли люди, граждане Советского Союза!» Он указывает на «огромное значение исследований космоса не только для раскрытия тайн межпланетного пространства, но и Земли». А. А. Трофимук пишет о необходимости вести исследования по трем направлениям — космос, глубины океана, глубинные зоны Земли. Приведу только несколько его высказываний, которые по существу явились программой развития науки на десятилетия. «Недалеко время, когда геологи и геофизики смогут непосредственно изучать строение других планет солнечной системы, сравнивать сходство и отличие их от Земли. На наших глазах возникает новая наука — планетология». «Сейчас наука стоит на исходных рубежах для начала штурма глубинных недр Земли. Какие величественные перспективы открываются перед учеными! Они смогут с большой достоверностью установить энергетику глубинных недр, выявить причины, порождающие геологические явления, выяснить условия возникновения пород и полезных ископаемых, и в то же время решить одну из задач космического характера — познать „биографию“ планет земного типа». «Бурный расцвет современной техники позволяет уже сейчас поставить и успешно решить задачу преодоления первого бурового рубежа, вторгнуться в Землю на глубину более десяти километров». «Жизнь диктует необходимость незамедлительно приступить к обоснованию проекта первой сверхглубокой скважины. В разрешении этой важнейшей проблемы должны принять участие не только геологи, но и механики, физики, металлурги, специалисты других наук. Наряду с расширением сферы изучения космоса настало время приступить к штурму глубин Земли. Прямое проникновение в недра нашей планеты позволит науке осуществить новый скачок в познании Вселенной». Прошло четверть века. В 1986 г. в интервью корреспонденту «Комсомольской правды» Андрей Алексеевич подвел некоторые итоги области сверхглубокого бурения и поставил новую задачу: «Мы стали мировыми рекордсменами, пробурив Кольскую скважину глубже двенадцати тысяч метров. Но почему бы не заложить сверхглубокую скважину, скажем, в район Уренгоя? В принципе здесь можно открыть новый нефтяной этаж, пробурив всего восемь тысяч метров. Там, на Кольском полуострове преследуются только научные задачи. Здесь — и наука, и верный шанс дотянуться до сверхпродуктивных пластов». В конце восьмидесятых годов ХХ века и эта задача, которую формулировал А. А. Трофимук, была решена («Вырастайте дерзкими», 1986). Читая эти статьи и интервью, невольно возвращаешься в то удивительное время великих открытий и героических свершений, лучше чувствуешь пульс времени 50-80-х годов XX века и понимаешь, что сказки «творцов перестройки» и их последователей о «застое» в нашей экономике 70-80-х годов прошлого века — это великая неправда. О роли университетского образования В связи с организацией и развитием СО АН СССР внимание А. А. Трофимука привлекала и проблема подготовки кадров, проблема обучения молодежи в Новосибирском государственном университете. «В геологии, как и везде, нужно создавать исследователя нового типа, который бы не только знал дисциплины своего профиля, определяющие его научное лицо, но и чтобы он был в курсе «науки вообще» — в этом должно состоять принципиальное преимущество университетского образования. Он должен быть в курсе современных достижений химии, биологии, физики, той же математики. Дальнейшее познание Земли возможно только на базе достижений всех наук. Мне кажется, что университетское образование, как оно поставлено в НГУ, создает наилучшие условия для формирования специалистов такого типа». «В будущем, через развитие информатики, каждый специалист пойдет еще дальше. Он сможет еще быстрее, с меньшими личными затратами мобилизовать на решение своих проблем достижения других наук: сегодня мы к этому только стремимся, а в конце века это вполне может стать реальностью. Суммируя сказанное, можно заметить, что на облик специалиста-геолога окажет влияние: — межнаучная интеграция; — технический прогресс внутри каждой науки; — то, что в каждой науке информация будет выдаваться вовне во все более сжатом и доступном виде» («Нельзя не быть оптимистом», 1985). А. А. Трофимук учил молодежь, учил геологов быть дерзкими, быть оптимистами. «Все дело в вашем отношении к реальности, — говорил он, обращаясь к ним. — Я по природе оптимист. Да и занимаясь поиском нефтегазовых месторождений, нельзя не быть оптимистом! В этой отрасли геологии пессимисту делать нечего. Первая же неудача может вывести его из строя. Положим, такой пессимист, заложив дорогостоящую скважину, обнаружил несостоятельность своих расчетов и схватился за голову: „Да зачем я вообще связался с этими поисками?!“ А оптимист и из „пустой“ скважины извлечет такую информацию, которая со временем приведет его к настоящему открытию» («Нельзя не быть оптимистом!», 1985). В борьбе за сохранение чистоты озера Байкал Борьба за сохранение озера Байкал — особая страница в деятельности А. А. Трофимука как ученого и гражданина. Читая «байкальский цикл» статей А. А. Трофимука, видишь, что его работы этого направления, его позиция гражданина и ученого обращены в сегодня, учат нас жить по-трофимуковски. Известно, что А. А. Трофимук как один из руководителей СО АН СССР в течение многих лет вел эту борьбу. О том, что это была настоящая и бескомпромиссная борьба, свидетельствуют уже названия статей по этой проблеме: «Цена ведомственного упрямства», «Сохранить чистоту вод озера Байкал». Еще более убедительны в этом отношении такие документы, как письмо члену Политбюро ЦК КПСС Н. П. Кириленко и оставшиеся в виде рукописи воспоминания Андрея Алексеевича, обнаруженные в этом году при разборке его документов. В бескомпромиссной и мужественной борьбе за Байкал А. А. Трофимук, к великому сожалению, не всегда получал поддержку в Президиумах АН СССР и Сибирского отделения. Знакомясь с работами А. А. Трофимука, легко убедиться, что борьба за сохранение Байкала и даже аргументы в защиту озера 40-30 лет назад и в самое недавнее время, когда в силу «ведомственного упрямства» ОАО «Транснефть» настаивала на строительстве нефтепровода в зоне 8-10 бальной сейсмичности всего в семистах метрах от озера, очень похожи. Новое — давно забытое старое. «Что такое Байкал? Что такое прославленная прозрачность Байкала?», — спрашивал А. А. Трофимук в статье в «Литературной газете», опубликованной в апреле 1965 г., более сорока лет тому назад. Он сам отвечал на эти вопросы: «Это — 23 тысячи кубометров уникальной по чистоте пресной воды! Или — 19% всех запасов воды в пресных озерах мира. Для сравнения еще одна цифра: среднее количество пресной воды во всех реках и протоках мира составляет лишь 5% Байкала» («Цена ведомственного упрямства», 1965). Далее он писал: «…Проблема обеспечения человечества пресной водой уже сейчас стоит достаточно остро… По данным печати, в США запроектировано строительство крупных опреснительных установок… При этом стоимость одного кубометра опресненной воды предполагается равной десяти центам. Попробуем теперь, исходя из этого, оценить всю массу пресной воды Байкала. Сколько получается? 2300 миллиардов долларов!». Напомню, что тогда речь шла о строительстве Байкальского целлюлозного комбината. В связи с этим А. А. Трофимук пишет, что строительство комбината проектировалось «легкомысленно, если не сказать безответственно», авторов проекта он называет «горе-проектировщики». В том же году в статье, написанной совместно с академиком И. П. Герасимовым, А. А. Трофимук писал: «Не подлежит сомнению, что для озера Байкал и прилегающей к нему территории необходимо принять совершенно особый путь развития производительных сил. Во-первых, он должен обеспечить полное сохранение уникальных природных особенностей этого озера… Во-вторых, надо создать условия для использования гигантского естественного бассейна ультрапресной воды». «В интересах современного и будущего использования вод Байкала необходимо не только категорически не допускать загрязнение его промышленными и бытовыми сточными водами — о чем не может быть двух мнений, — но также и обеспечить полное естественное воспроизводство изымаемой из Байкала воды. Бассейн Байкала должен стать огромным природным комбинатом по воспроизводству особо чистой воды, аккумулируемой озером». «Следует признать за определенной частью бассейна Байкала право государственной территории с особым режимом пользования водой, землей и лесом, с повышенными водоохранными и санитарными требованиями». «…Речь идет… об особом режиме хозяйственного использования, при котором освоение всех естественных ресурсов должно производиться с учетом приоритета интересов получения наиболее ценного (в данной территории) вида общегосударственных ресурсов, а именно воды высокого качества». «Следует создать Байкальский национальный природный парк — комбинат для использования природных богатств бассейна озера». И в заключение: «Наука не может быть противником использования природных богатств Байкала, но наука решительно возражает против произвола над национальной гордостью народа, ее жемчужиной — Байкалом. И наука ищет пути спасения Байкала от наносимого ему ущерба. Наши предложения предельно просты и экономически выгодны». Все это было написано сорок лет тому назад, а звучит как сегодня! Прошло двадцать три года, и А. А. Трофимук был вынужден вновь вернуться к проблеме Байкала. Комментируя ряд решений Правительства СССР, в статье в «Науке в Сибири» в марте 1988 г. он писал: «Можно надеяться, что указанные постановления и разработанные нормативные документы, в которые нам удалось заложить некоторый новый подход к проблеме, сыграют поворотную роль в судьбе Байкала. Сейчас в нашей стране прорабатывается вопрос о подписании международной конвенции об охране всемирного культурного и природного наследия… И Байкал может стать одним из первых таких участков на территории СССР». Сегодня мы знаем, что это произошло! И в заключение еще одно высказывание А. А. Трофимука по этой проблеме: «Я хотел бы еще раз сказать о высокой ответственности ученых при работе над такими проблемами» («Программа „Сибирь“: итоги и перспективы», 1988). * * * В эти дни, когда исполняется девяносто пять лет со дня рождения выдающегося ученого, академика А. А. Трофимука и всего за год до нашего общего юбилея — 50-летия со времени основания Сибирского отделения Академии наук, полезно оглянуться назад. Обращение к страницам истории отделения, к биографиям его отцов-основателей, одним из которых был академик А. А. Трофимук, рождает гордость за великое прошлое и уверенность в завтрашнем дне. Вновь повторю слова Андрея Алексеевича, который всей своей жизнью и деятельностью показал, что такое «высокая ответственность ученых» перед своей страной, перед своим народом! Фото из архива «НВС» стр. 4-5