«Наука в Сибири» № 3-4 (2489-2490) 28 января 2005 г. АКАДЕМИК ЧЕРСКИЙ 2 февраля 2005 года исполняется 100 лет со дня рождения выдающегося российского ученого в области поиска, разведки и разработки газовых и нефтяных месторождений, талантливого организатора академической науки в Республике Саха (Якутия), Героя Социалистического Труда академика Николая Васильевича Черского (1905-1994 гг.). Галина Киселева, Дмитрий Киселев Как утверждают философы, «личность — это здание, возводимое обществом и самим человеком на протяжении всей жизни. Кирпичики — знания, цемент — нравственные, интеллектуальные свойства, которые обеспечивают прочность постройки». Из каких же кирпичиков складывалось прочное здание личности Черского — яркой, крупной, интересной? Он родился 2 февраля 1905 года в Уссурийском крае, у моря, на берегу бухты Ольга в семье корабельного механика. В пятнадцать лет остался без отца. Пришлось задуматься о заработке, а значит, о специальности. А каким мог быть выбор подростка, родившегося у моря и уже вдохнувшего пленительный запах дальних странствий? Естественно, в школу судовых механиков. В свое первое плавание юный моряк отправился на одном из судов торгового флота Владивостокского порта. Работа в море не только закалила характер, но и проявила огромное стремление молодого человека к знаниям. «Я жадно читал все, что попадалось под руку, — рассказывал Николай Васильевич. — Однажды, когда наше судно затерло во льдах, и мы вынуждено отдыхали, обнаружил у капитана томик стихов Овидия на латинском языке. Когда вернулись в порт, не только знал эти стихи, но и вполне сносно владел латинским» Когда в 1927 году его призвали в Красную армию, он был уже опытным помощником механика, что и предопределило род его службы. Когда вернулся в родной порт, стал механиком транспортного отдела Акционерного Камчатского общества во Владивостоке. Казалось, вся жизнь его будет связана с морем, с двигателями морских судов. Он и вуз выбрал для себя соответствующий — Институт механиков водного транспорта. Но шли 30-е годы, напряженное время первых пятилеток. Стране не хватало специалистов во многих отраслях. И молодого человека направили на «сухопутную» работу, туда, куда посчитали наиболее нужным — на Кузнецкий металлургический комбинат. И так всю жизнь он будет направляться туда, где труднее, где решались наиболее важные задачи, и всегда это было ему интересно, поскольку сложился уже такой характер — с упорством постигать новое, доходить до сути и увлекаться все новыми и новыми задачами. Очень важным этапом в его биографии стала работа в системе нефтяной промышленности. В течение всего одного года он проходит путь от прораба до главного инженера конторы спецработ. Ему было чуть больше тридцати, а он уже был главным инженером крупного завода, немного позже — главным инженером союзного треста. У него не было влиятельных покровителей, особой удачливости. Просто он умел ставить перед собой цель и добиваться ее. Был полон новыми идеями, жил полной мерой, торопя и опережая в чем-то свое время. Об общественном и государственном признании труда Николая Черского в довоенные годы красноречиво говорят награды: орден «Знак почета», медаль «За трудовую доблесть». Война застала Николая Васильевича в Куйбышеве, где он руководил спецконторой Наркомнефти. У него, естественно, была бронь, но он настойчиво рвался на фронт, и, наконец, в начале 1943 года добился своего. Воевал в составе Западного второго и третьего Белорусского фронтов, участвовал в боях под Неманом, Вислой, Одером, Оршей, Данцингом, Кенигсбергом. Был начальником разведки штурмовой бригады. Рассказывал об этом неохотно, отшучиваясь с присущим ему юмором. И лишь один раз, нахмурившись, сказал: «Разведка боем — это когда на штурм идут две тысячи человек, а возвращаются …двадцать». Память об этом времени — три боевых ордена, пять медалей, пять благодарностей Верховного, и хорошее знание немецкого языка. В декабре 1945 года уволенного в запас инженер-капитана Николая Черского снова направляют в Министерство нефтяной промышленности — сначала начальником монтажного управления в Москве, затем управляющим трестом «Куйбышевгаз». Одновременно он заканчивает Высшие инженерные курсы, Академию нефтяной промышленности и защищает диссертацию на звание кандидата технических наук. Первый газ Якутии И снова решение вышестоящего начальства меняет его судьбу. Об этом он рассказывал примерно так: «Вызывают в Москву и задают вопрос «Как вы смотрите на то, чтобы поехать в Якутию?» Как положено, отвечаю «Есть!» В пятидесятых годах началось движение за освоение Севера. Год вступления Николая Васильевича в должность начальника геологического управления Якутии был не самым удачным в деятельности этого учреждения. Упорные поиски нефти, на которые нацеливала власть, не давали никаких результатов. Черский предложил изменить подход к поискам. Уверенность в этом основывалась не столько на его удивительной интуиции, сколько на общегеологических выводах. В тот год Геологическое управление впервые за несколько лет выполнило план, были получены обнадеживающие результаты. Но начальству было «виднее». Руководство «Главнефтегазразведки» распорядилось работы свернуть. Это было неожиданно, как удар «под дых» на бегу. Тогда Черский принял решение — заручившись поддержкой главного инженера управления И. Бабенко, главного геолога, талантливого ученого А. Боброва, приказал заложить предусмотренные планом буровые скважины. Незамедлительно посыпались телеграммы из министерства, управление «залихорадило». Но Черский упорно стоял на своем, и оказался прав. В 1956 году скважина, самовольно заложенная в устье Вилюя, дала мощный фонтан газа, дебит которого равнялся почти миллионам кубометров в сутки! Эту дату отмечают сейчас как день рождения газовой промышленности республики. А в жизни Николая Васильевича наступил новый этап, полностью определивший всю его дальнейшую деятельность. В 1955 году Якутский обком партии рекомендовал его на должность заместителя председателя Президиума Якутского филиала Сибирского отделения Академии наук СССР. А вскоре он возглавил этот самый северный форпост академической науки страны. В те годы в науке бытовало мнение, что ученые должны заниматься только фундаментальными проблемами. Деятельный, хорошо знакомый с производством, Черский не разделял подобного мнения. Начал с малого — взял под контроль так называемую геологическую группу, пригласил специалистов из геологоуправления, в частности, Анатолия Боброва, которого всегда называл своим первым учителем. Этот маленький коллектив и стал основой Института геологии, который очень быстро стал одним из авторитетнейших в Сибири. В 1962 году Николай Васильевич успешно защитил докторскую диссертацию. Монография, которая легла в ее основу, называлась «Конструкция газовых скважин». Крупнейший специалист в этой области начальник Главгаза СССР  А. Кортунов писал об этой книге, что «она является первой и успешной попыткой решения сложного комплекса вопросов, определяющих конструкции скважин. Сумма экономии средств и материалов при внедрении предложений ученого может составить 200 млн рублей в год. Основные ее положения должны получить широкое распространение в практике». Черским в соавторстве разработан способ промышленной разведки и оценки запасов газовых месторождений, который зарегистрирован Комитетом по делам изобретений и открытий и отмечен золотой медалью ВДНХ. Одна за другой выходят статьи, сборники, монографии, в которых Николай Васильевич выступает как автор, соавтор, редактор: «Разобщение пластов, крепление и цементирование газовых скважин», «Перспективы нефтегазоносности и задачи поисков нефти и газа в ЯАССР», «К вопросу о генезисе алмазов» и многие другие. С большим интересом встретили читатели научно-популярные книги Черского «Богатства недр Якутии» и написанную совместно с В. Васильевым и В. Ковальским «Тайна происхождения алмазов». «Твердый» газ — будущее энергетики Открытие газа под толщей вечной мерзлоты и начало его разработки поставило перед учеными Якутии множество интересных проблем. Самые разные вопросы приходилось решать — геологические, гидрогеологические, технологические. Результаты исследований тех лет привели к целому ряду новых интересных разработок, но главным из них стало открытие «твердого газа». 6 марта 1971 года газета «Советская Россия» сообщила: «Вчера в Комитете по делам изобретений и открытий при СМ СССР были вручены дипломы за открытие „твердого газа“ пятерым видным советским ученым: академику А. А. Трофимуку, члену-корреспонденту АН СССР Н. В. Черскому, доктору технических наук Ф. А. Требину, кандидату геолого-минералогических наук В. Г. Васильеву, кандидату технических наук Ю. Ф. Макогону». Открытие ценнейшего энергетического сырья, запасы которого на земном шаре, по подсчетам ученых, превышают запасы нефти и газа, было признано одним из наиболее значительных в ХХ столетии. Техника и технологии для Севера …Еще в начале своей деятельности в Якутии Николай Васильевич заинтересовался поведением материалов и конструкций в условиях низких температур. Оказалось, что металл и резиновые изделия на морозе становились хрупкими как стекло. Техника выходила из строя. Черский, несмотря на то, что забот было полно, да и далеко не все поддерживали его идею, собрал группу энтузиастов и предложил им заняться этой актуальнейшей проблемой. Это решение оказалось очень прозорливым и легло в основу создания в 1970 году Института физико-технических проблем Севера. Первым директором его был назначен Н. Черский, а ближайшим помощником молодой тогда ученый Владимир Ларионов. А через 10 лет по инициативе Черского рождается еще одно научное подразделение — Институт горного дела Севера, занимающийся тоже очень важными для этого региона проблемами. Фактически именно при Николае Васильевиче Якутский научный центр стал таким, каким он широко известен российской и мировой науке, именно при нем он пережил пору своего самого яркого расцвета. В это время были построены прекрасно оборудованные по тому времени здания институтов, больничный комплекс, детские сады и целый городок благоустроенного жилья, так необходимого на Севере. «Крепости духа и тела необычайныя…» …Невозможно было не поражаться тому, как много академик Черский работал. Он приходил в свой рабочий кабинет всегда в шесть часов утра и уходил домой иногда за полночь. К нему непросто было попасть — бессменная секретарша величественная Лидия Ивановна старательно создавала атмосферу недоступности. Но стоило переступить порог кабинета, и ты попадал в другую атмосферу, приветливую и доброжелательную. Крупный, по-сибирски кряжистый, с внушительным красивым баритоном, академик Н. Черский производил незабываемое впечатление на каждого, кто с ним общался. Он ценил хорошую шутку, прекрасно владел ораторским искусством, и если говорил о чем-то, неважно с трибуны ли, в узком ли кругу — это звучало всегда значительно. Поражало богатырское здоровье Николая Васильевича, до 80 лет он каждое утро делал зарядку и выжимал гирей до 4 тонн. А болел, как сам признавался, крайне редко. «Пришел как-то с температурой на работу. Замы, естественно настучали в академическую больницу, прибежали милые дамы с градусниками „Ой, пневмония!“, „Ой, в больницу!“, „Ой, уколы!“. Пояснил, что в больнице никогда не лежал и не собираюсь этого делать, на уколы у меня аллергия с детства. И все же согласился перевезти меня домой, снабдить кучей лекарств с описанием порядка их применения. Поблагодарил милых дам за участие, поцеловал им ручки на прощание, и после их ухода спустил все таблетки в унитаз. А через день уже здоровым встречал Новый год. Мой друг, академик медицины, часто говаривал: Хочешь победить болезнь быстро — постарайся сладить с нею сам, хочешь борьбы более мягкой, но продолжительной — надейся на лекарства». Николай Васильевич обожал рыбалку, причем, предпочитал ловить рыбу не какую-нибудь, а «царскую» нельму, которая достигает иногда более чем метровой длины. Мог часами сидеть на самом лютом морозе, поджидая рыбацкую удачу. С именем Черского связано не только развитие науки на Северо-Востоке страны, но и решение многих жизненно важных вопросов для края. Он причастен не только к открытию газодобывающей промышленности, но и к обоснованию строительству Южно-Якутского ТПК, строительства железной дороги до Якутска, созданию техники в северном исполнении и многому другому. Родина высоко оценила самоотверженный труд ученого. Ему не только присвоено высокое звание Героя Социалистического труда, заслуженного деятеля науки РФ, но и вручен орден Ленина, Трудового Красного знамени. Дружбы народов. Он имел такое мощное влияние в своем регионе, что когда что-нибудь случалось, в первую очередь обращались именно к нему. Так, в студеный зимний день взорвалась нитка газопровода на трассе, и Якутск, обеспечивающийся теплом через газовую ТЭЦ, оказался под угрозой замерзания. Кабинет Черского тогда превратился в штаб боевых действий — ему беспрекословно подчинялись все — военные, строители, ремонтники, чиновники. Жители города спокойно спали в ту ночь, даже не подозревая, какая грозила им опасность, а он до утра все ходил по кабинету, прикуривая одну сигарету от другой… «Это человек-глыба, широчайшей эрудиции, воли и настойчивости, способный брать на себя ответственность за важные решения государственного масштаба», — говорили о нем его коллеги. Он обладал даром предвидения, жил, словно опережая свое время и увлекая за собою других. Умер Николай Васильевич в Москве, но по его завещанию, похоронили его на самом высоком холме над Якутском на суровой, но ставшей родной северной земле. Фото В. Новикова стр. 9