«Наука в Сибири» ГЕОРГИЙ СЕДОВ И ЕГО УЧИТЕЛЯ5 марта 2014 года исполняется 100 лет со дня трагической смерти выдающегося полярного исследователя, гидрографа Георгия Яковлевича Седова (1877–1914). В.А. Варнек, к.ф.-м.н., ИНХ СО РАН
Из публикаций о Седове известно, что он, сын простого рыбака, окончил в 1898 году мореходные классы в Ростове-на Дону. Плавал затем капитаном по Чёрному и Средиземному морям, но вскоре поступил вольноопределяющимся в военно-морской флот и прибыл в Севастополь, где был назначен штурманом на учебное судно «Березань». В 1901 году, получив звание прапорщика запаса, Седов отправился в Петербург с намерением сдать экстерном экзамен за курс Морского корпуса. Имея с собой рекомендательное письмо инспектора мореходных классов контр-адмирала А. К. Дриженко, он явился с ним к его младшему брату Дриженко Фёдору Кирилловичу, известному уже тогда гидрографу, находившемуся в чине полковника. Вот что написал об этом автор книг о Седове Н. В. Пинегин: «Учёный принял Седова ласково и даже заставил поселиться у себя, пока не удастся поступить на службу. Дриженко и друг его гидрограф Варнек помогли преодолеть препятствия, возникшие при хлопотах о разрешении крестьянскому сыну держать экзамен за курс Морского корпуса. Рассказывал Седов, что его друзья и покровители добились сначала какого-то предварительного испытания... Официальный экзамен сдал блестяще и был произведён в чин поручика по Адмиралтейству... По совету Дриженко Седов поступил на службу в Главное гидрографическое управление» (ГГУ). Семен Нагорный, автор книги «Седов», изданной в 1939 году в серии ЖЗЛ, ничего не пишет о Дриженко, но приводит точные даты: экзамен был сдан в октябре, а производство в поручики запаса состоялось 22 октября 1901 года. Спустя ровно полгода, т.е. 22 апреля 1902 года, Седов «был определен в службу с зачислением по адмиралтейству и стал помощником начальника гидрографической экспедиции». Через три дня он отбыл из Петербурга на поезде в Архангельск, где помощника начальника «уже ждали». А о том, кто его там ждал, в книге ничего не говорится. Замечу, что в этой известной книге много чего не говорится. Не упоминается, в частности, имя Ф. К. Дриженко — учителя и друга Седова. Имя другого его наставника Александра Ивановича Варнека, начальника Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана (ГЭ СЛО) 1902 года и командира парохода «Пахтусов», упоминается лишь в трёх примечаниях. Связано это с тем, что имена Дриженко и Варнека в 1939 году, когда издавалась книга Нагорного, были под запретом. Приходится лишь изумляться, насколько писатель вынужден был «лавировать» на страницах книги, чтобы не нарушить этот запрет. Причину его легко понять — оба гидрографа стали к концу службы царскими генералами. Помимо этого, А. И. Варнек с семьей вынужден был эмигрировать в 1920 году за рубеж (см. «НВС» № 31–32 от 14 августа 2008 г.), а у Ф. К. Дриженко его старший сын, военный инженер-судостроитель, уехал в 1916 году в служебную командировку в Англию и вынужденно остался там в эмиграции. Семья Фёдора Кирилловича была из-за этого репрессирована в 1935 году и выслана из Петербурга. Знакомство с некоторыми первоисточниками и публикациями о Седове позволяет сделать заключение, что как Ф. К. Дриженко, так и А. И. Варнек находились с ним примерно в течение десяти лет в тёплых, дружеских отношениях, временами встречались и обменивались письмами. В настоящей статье хочу рассказать то, что мне известно о контактах наставников и учителей со своим учеником, их письмах и отношении к намерению Седова отправиться к Северному полюсу. В 1902 году Седов в должности помощника начальника ГЭ СЛО на пароходе «Пахтусов» участвовал в обследовании юго-западной части Карского моря и побережья острова Вайгач. Думаю, что самое первое упоминание имени Седова в ряду различных библиографических источников содержится в «Кратком очерке работ ГЭ СЛО в 1902 году», опубликованном А. И. Варнеком в виде отдельной книжки в Петербурге в 1903 году. Данный очерк мне удалось найти однажды в библиотеке старейшего в Сибири вуза — Томского госуниверситета. Поскольку первоисточник этот является малодоступным, процитирую абзац, в котором говорится о Седове: «Благодаря настойчивой работе всех офицеров экспедиции, удалось очень скоро закончить обследование губы Дыроватой. Вся работа была исполнена в течение 10 дней, и 14 августа пароход вышел снова в море. Общее протяжение береговой линии, пройденной мензульной съёмкой, составило около 50 верст. Вся работа велась двумя мензулами; с одной из них работал капитан Морозов, с другой — поручик Седов, сначала под руководством капитана Морозова, а потом самостоятельно. По окончании съёмки, когда стали сводить обе работы, я с удовольствием убедился в их точном исполнении: большинство пунктов, определенных самостоятельно тем или другим съёмщиками, совершенно сошлись, и лишь в нескольких местах наибольшее расхождение доходило до пяти сажен». В целом руководитель экспедиции дал высокую оценку своему молодому помощнику, назвав его именем два географических объекта — залив и небольшой островок в бухте Дыроватой на северо-западном побережье острова Вайгач. В 1903 году начальником ГЭ СЛО назначили Ф. К. Дриженко, и теперь Седов стал уже его помощником. Биографы Седова не пишут о его контактах с начальником в этом году, но судя по тому, что Дриженко в 1908 году пригласит Седова на должность помощника в экспедицию на Каспий, то очевидно, что его работой в ГЭ СЛО он остался доволен. В 1904–1905 гг. Седов участвовал в русско-японской войне, командовал миноноской на Амуре и был награжден орденом Св. Станислава 3-й степени. После окончания войны служил на Дальнем Востоке и вернулся в Петербург в начале 1908 г., где был прикомандирован к ГГУ. Сведений о переписке Дриженко и Варнека с их подопечным в эти годы нет, но думаю, что такие письма были. Свидетельством этому является то, что в 1906–1907 гг. в газете «Уссурийская жизнь» Седов опубликовал статьи «Северный океанский путь» и «Значение Северного океанского пути для России». Именно в эти годы в Петербурге над проблемами освоения Северного морского пути работала комиссия адмирала В. П. Верховского, куда входили Варнек и Дриженко. Можно полагать, что названные выше статьи Седова появились в результате его переписки и консультаций с ними. В начале 1908 года контакты Седова со своими учителями возобновились. Дриженко в этом году был назначен начальником гидрографической экспедиции Каспийского моря. Он подал рапорт начальнику ГГУ с просьбой назначить к нему помощником начальника экспедиции штабс-капитана Г. Я. Седова, и эта просьба была удовлетворена. Сведения об этой экспедиции имеются в книге Л. Г. Колотило «Федор Кириллович Дриженко» (СПб, Наука, 1997). В целом и эта работа Седова получила отличную оценку, сам же он был награжден орденом Св. Анны В 1909 году Седов возглавил важную в практическом отношении экспедицию по описи устья реки Колымы для выяснения возможностей захода в него морских судов. Одним из результатов этой экспедиции стало установление первого рейса из Владивостока в Колыму, и она получила высокую оценку начальника ГГУ А. И. Вилькицкого, коллег и морского министра. Седов был избран действительным членом Русского географического общества, а позднее и Русского астрономического общества. Экспедиция на Колыму была исключительно долгой — она отправилась из Петербурга 3 марта, а возвратилась обратно 15 декабря. Возможно, по этой причине нет каких-либо документальных подтверждений, что Седов встречался в этом году с Варнеком и Дриженко. Но из писем 1912 г. будет видно, что оба его наставника были хорошо осведомлены о результатах колымской экспедиции. Не приходится сомневаться, что они встречались со своим учеником как до, так и после завершения экспедиции. Зато в 1910 году появились любопытные документальные свидетельства встречи Седова со своими учителями. В апреле-месяце этого года он венчался в Адмиралтейском соборе с Верой Валерьяновной Май-Маевской, выпускницей Патриотического института, дочерью бывшего военного и племянницей известного генерала В. З. Май-Маевского. Посаженным отцом жениха на свадьбе был Ф. К. Дриженко. В числе приглашённых был и А. И. Варнек. Свидетельством этому является фотография молодожёнов и гостей у Адмиралтейского собора. Летом того же года на Новой Земле Седов картографировал Крестовую губу, где был заложен Ольгинский поселок. И этот экзамен он успешно сдал, о чем генерал А. И. Варнек в своем письме 1912 г. тоже вспомнит. Преуспевающий в своем деле уже вполне опытный гидрограф намеревался и в 1911 г. совершить не менее важную экспедицию в северо-восточные моря, и ещё с зимы стал готовиться к ней. Однако А. И. Вилькицкий отменил свое первое решение и вновь отправил его на Каспий. На этот раз Седов, которому север нравился много больше, поехал на юг с обидой на руководство. Как Дриженко, так и Варнек в своих письмах Седову этого года попытались успокоить его. Так Фёдор Кириллович написал ему большое письмо, в котором сообщал, что на свадьбе у дочери Вилькицкого он беседовал с вице-адмиралом Яковлевым и контр-адмиралом Князевым о производстве Седова в следующий чин. Письмо Варнека Нагорный упоминает лишь в примечании, и информация о сути дела в нём сверхкраткая. Я понял лишь то, что Варнек дает советы Седову по поводу его общения с руководством ГГУ. В конце 1911 г. Седов за отличия по службе был произведен в капитаны, а ещё через три месяца он был произведен во флот старшим лейтенантом. Продолжались контакты Седова с его учителями и в 1912 году, когда он приступил к осуществлению своей мечты — организации экспедиции на Северный полюс. В книге П. Я. Кочиной «Воспоминания» (М., Наука, 1974) рассказывается о том, как Ф. К. Дриженко отнесся к мечте своего ученика: «Вся семья Дриженко хорошо знала северного мореплавателя Георгия Яковлевича Седова. Фёдор Кириллович очень ценил его за смелость, находчивость и ум, которые тот проявлял во время путешествия на Колыму. Но когда Седов пришел к Дриженко перед своим путешествием к Северному полюсу, Федор Кириллович отговаривал его, так как считал, что экспедиция не располагает всем необходимым для такого серьёзного плавания. К великому сожалению, опасения Ф. К. Дриженко оправдались, и после двух лет плавания во льдах на судне „Св. Фока“ Седов погиб при попытке дойти по льду до Северного полюса». В книге Колотило помимо этого упоминается ещё письмо Дриженко, которое он написал Седову в конце лета из Мурома в Архангельск. В нём он пишет: «Слышал я, что судно „Фока“ слабое,... но утешаю себя тем, что Вы же сами моряк и лучше оцените, насколько оно ещё годится. От всей души желаю Вам успехов в вашем светлом и трудном предприятии, и благословит Вас Бог совершить его благополучно.... Искренне преданный Вам и уважающий Вас Ф. Дриженко». В заключение представлю сокращённые тексты двух писем в газету «Новое Время» за 1912 год, одно из которых принадлежит Г. Я. Седову, а другое — А. И. Варнеку. Основанием для появления данных писем явилась публикация в газете от 5(18) марта 1912 года некоего господина Капитан Г. Седов («Новое время», № 12925 от 6/19 марта 1912 г.): «С вполне понятным волнением прочёл я письмо в газету господина Амундсен хочет идти к Северу в 1913 году. А мы можем пойти уже в этом году, если только русское общество захочет серьёзно подумать о вполне возможном достижении полюса именно нами, а не иностранцами, и поддержать меня. Почему, несмотря на ряд отважных людей, стремившихся к полюсу, таких как Франклин, Нансен, Андре, Фиала и других, он до сих пор не открыт? Автор цитируемой статьи справедливо указал на громоздкость экспедиции, как на одну из причин, мешавших цели. Мои плавания в Северном океане убедили меня в том, что более скромные экспедиции всегда имеют более шансов на успех, чем всякие иные. Мое мнение подтверждается мировым опытом последних лет. Решение задачи стало возможнее и ближе нам, чем прежде. Средств для осуществления полярных экспедиций требуется теперь неизмеримо меньше, чем раньше. Русский народ должен принести на это национальное святое дело небольшие деньги, а я приношу свою жизнь». Обратим внимание на самые последние слова письма. Думаю, что во всех последующих своих действиях Седов стал заложником этих слов и уже никогда не мог вернуться обратно, не побывав на Северном полюсе. Уже в самом первом письме в газету Седов сделал серьёзную тактическую ошибку, опубликовав его до представления плана экспедиции в Главное гидрографическое управление. Когда подобную ошибку он совершил ещё раз, начальнику ГГУ А. И. Вилькицкому это не понравилось, и он вызвал его на серьёзный разговор. Приведу теперь письмо А. И. Варнека, опубликованное днём позже. Генерал-майор по адмиралтейству А. Варнек («Новое время», № 12926 от 7/20 марта 1912 г.): «Я с особенным удовольствием прочитал на страницах „Нового Времени“, что нашёлся русский исследователь, который организует экспедицию для открытия Северного полюса. Одно имя Г. Я. Седова, которого я знаю давно как выносливого и энергичного исследователя, даёт право надеяться, что его предприятие, дорогое для русского национального чувства, увенчается успехом. Седов несколько лет подряд работал в составе Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана, в которой я принимал участие с 1898 по 1902 г., сначала как командир парохода „Пахтусов“, а потом — как начальник этой экспедиции. Ещё тогда я обратил внимание на выдающиеся способности капитана Седова и на его энергию. Всегда, когда надо было найти кого-нибудь для исполнения трудного и ответственного дела, сопряженного с немалой опасностью среди полярных льдов, мой выбор падал на него, и он исполнял эти поручения с полной энергией, необходимой осторожностью и знанием дела. Его дальнейшие самостоятельные и трудные работы в устье Колымы и в Крестовой губе на Новой Земле, выполненные с малыми средствами, ещё раз убеждают в том, что составленное мною мнение о капитане Седове как об энергичном, знающем и дельном работнике не было ошибочным. Это даёт полное право надеяться, что он первый достигнет полюса и водрузит там русский флаг». Считаю, что это письмо видного российского гидрографа явилось серьёзной поддержкой Седову в осуществлении его мечты. Вместе с тем думаю, что, опубликовав это письмо, А. И. Варнек и на себя взял долю ответственности за эту экспедицию. Очевидно, он не учёл, что подготовка к ней займёт так много времени из-за многочисленных препятствий и проволочек, возникших на уровне верхних инстанций. В результате «Святой Фока» отправился в путь из Архангельска на два месяца позже запланированного ранее срока, когда впереди его уже ждали непроходимые льды. Помимо этого письма Александр Иванович направил Седову в Архангельск и личное послание, в котором писал: «Я уверен, что, если вам было суждено преодолеть льды, которые вас встретили в самом Петербурге, то и полярные льды вас не остановят, и вы дойдете до полюса». По дороге к нему Г. Я. Седов вспомнит своих учителей: в 1913 году два мыса на западном побережье Новой Земли он назовет их именами. стр. 6, 7 |