ПУШНОЙ ПРОМЫСЕЛ В СИБИРИ
Доктор исторических наук Олег Никандрович Вилков, ведущий научный
сотрудник Института истории СО РАН, много лет занимается исследованием
социально-экономических проблем Сибири (население, торговля,
промышленность, сельское хозяйство).
Предлагаем его заметки из истории пушного промысла в Сибирском регионе.
В истории страны пушнина (ее называли скора, "мягкая рухлядь")
всегда играла важную роль. В древней Руси ею платили дань,
выдавали жалованье, одаривали иностранных государей, своих и
иностранных подданных. Достаточно сказать, что в 1635 г.
персидский шах в качестве ответного дара получил из Москвы живых
соболей в золоченых клетках. В XI--XII веках меха служили
деньгами. Пушнина была валютным товаром. В обмен на нее получали
из-за границы разные товары, в том числе и серебро для чеканки
отечественной монеты (собственное сырье было открыто в стране
только в начале XVIII в.). Немалое значение пушнина имела и для
доходной части государственного бюджета. В 1640--50-х годах ее
доля там составляла 20 процентов, а в 1680 г. -- не менее 10
процентов. Значительна была ее роль и в экспорте России.
Большой спрос на пушнину, особенно на соболя, сильно возросший с
открытием в середине XVI в. торговли России с Западной Европой
через Белое море, привел к быстрому "испромышлению" его в
Европейской, а затем в Азиатской России. Если максимальная
среднегодовая добыча сибирского соболя приходилась на 40-е годы
XVII в. и равнялась 145 тыс. штук, то в 90-е годы этого же века
она упала до 42,3 тыс. штук. Всего за 70 лет (1621--1690 гг.) в
Сибири было добыто 7 248 000 соболей.
О значении пушного промысла в развитии Сибири XVII в.
свидетельствует и сама символика ее герба из жалованной грамоты
1690 г.: два соболя, пронзенные двумя скрещивающимися стрелами и
держащие в зубах "корону сибирского царства".
С пушного промысла в XVII в. началось развитие капиталистических
отношений в Сибири.
Первые русские поселенцы Западной Сибири независимо от своих
прежних хозяйственных специальностей вынуждены были в той или
иной степени заниматься пушным промыслом. Только в обмен на
промысловую продукцию можно было получить у приезжавших в Сибирь
российских и среднеазиатских купцов необходимые для жизни и
занятий земледелием и промышленностью предметы. Постепенно
русские крестьяне и посадские отходили от активного участия в
охоте. Она становилась преимущественно уделом профессионалов из
русского и коренного населения Западной Сибири.
Для ведения пушного промысла охотнику нужно было снаряжение,
которое называлось ужиной. Оно состояло из "запаса"
(продовольствия) и "промышленного завода". Минимальный набор
ужины на охотничий сезон заключал около 20 пудов ржаной муки, пуд
соли, 2 топора, 2 ножа, 10 саженей сетей неводных, пашню на
двоих, трехфунтовый медный котел, зипуны, кафтан или шубу, 10
аршин сукна сермяжного, 15 аршин холста, 2 рубахи, штаны, шапку,
3 пары рукавиц, 2 пары специальной обуви (уледи), кожу на уледи,
одеяло на двоих, 10 камысов (кожи с ног оленя или других животных
для подбивки лыж), реже собаку, сеть-обмет для поимки соболей и
пищаль. В мангазейском уезде ужина стоила в 20--40-е годы от 25
до 35 руб. В Тобольском она обходилась дешевле.
Добывавшие пушнину на собственной ужине назывались
своеужинниками, а на чужой -- покрученниками. Покрученник был
наемным человеком, т.е. нанимался на промысел к предпринимателю.
Отношения между ними регулировались устным или (чаще) письменным
договором, который предусматривал ведение покрученником промысла
на хозяйской ужине с отдачей хозяину 2/3 добычи, личную
зависимость покрученника от хозяина на весь срок договора (обычно
на один, два года), одинаковую для обеих сторон неустойку в
случае нарушения договора. Покрута на пушном промысле Западной
Сибири конца XVI--начала XVII вв. была средневековым по форме
капиталистическим наймом. Нанимателями чаще всего выступали
капиталисты-купцы, которые наряду с организацией собственной
добычи пушнины занимались и скупкой пушнины у
промысловиков-своеужинников.
В частной добыче западносибирской пушнины господствовал мелкий
товарный промысел, а основным добытчиком был своеужинник.
Промышляли пушнину те и другие артелями, от 2--3 до 30--40
человек, чаще смешанного состава. Индивидуально охотились редко.
Крупные партии подразделялись на части, которые вели промысел
самостоятельно в отведенном передовщиком месте. Предпочитали из
года в год охотиться в одном и том же районе первоначального
промысла. Все промысловые партии независимо от их состава,
размеров и наличия подразделений организовывались на
уравнительном принципе. Каждый вносил одинаковую долю в
продовольствие и снаряжение (за покрученников вносили хозяева) и
получал равный со всеми пай (покрученники, как мы уже отмечали,
две трети пая отдавали хозяину). Такая организация, выработанная
стихийно, не снимая социальных конфликтов, устраняла
внутриартельную конкуренцию и способствовала более равномерному
"опромышлению" угодий. Строго проводившееся внутри артелей
разделение труда увеличивало добычливость охоты.
Охотились двумя способами: выслеживали зверя, чаще с собакой, и
отстреливали его из лука (ружья) или ловили в сети-обметы;
добывали зверя самоловными орудиями -- кулемами (стационарными
ловушками давящего действия), луками-самострелами, капканами и
т.д. Аборигенное население Западной Сибири в XVII в. самоловные
орудия не применяло совсем.
Наибольшую выгоду приносила добыча соболей. Этот зверек в больших
количествах обитал в лесах Западной Сибири, а его мех обладал
прекрасными качествами и неограниченным рыночным спросом. Более
же ценные и дорогие виды пушных зверей (выдры, бобра и лисицы) не
отличались массовостью и повсеместностью распространений. Прочая
низкооцениваемая, хотя и многочисленная, пушнина (белка,
горностай) также была для русского профессионального промысла
убыточной.
В добыче западносибирских соболей доминировали
охотники-аборигены. На их долю приходилось более 85 процентов
общего количества шкурок соболей (доля русских промысловиков
составляла чуть больше 13 и 16 процентов). Это определялось тем,
что постоянное русское население Западной Сибири, занятое
преимущественно хлебопашеством, ремеслом, торговлей, мало
охотилось, пришлые из-за Урала промысловики, в основном из
Северного и Центрального Поморья, предпочитали добывать более
высокоценного восточносибирского соболя.
При добыче свыше 30 процентов осенней численности соболей
промысел превышал естественный прирост и становился хищническим.
Это и происходило в Западной Сибири с конца 20-х--середины 30-х
годов, а в Восточной -- с конца 60-х годов XVII в. В результате
соболь почти совсем исчез.
Правительство ради обеспечения ясачного сбора запретило в 1650 г.
русский соболиный промысел в Кетском уезде, в 1656 г. заповедными
районами были объявлены притоки Ангары -- Рыбная, Чадобец, Ката и
Кова. В 1678 г. русским промышленникам в Якутии запрещалось
добывать соболей в ясачных угодьях по Лене, Витиму, Пеледую,
Олекме, Мае, Алдану, Учуру, Тонторе, "и по иным речкам". В 1684
г. правительство запретило охоту на соболей в уездах, входивших в
Енисейский разряд, и в Якутии.
Наиболее последовательно этот указ проводился в жизнь только в
Мангазейском и Енисейском уездах, где на этом история русского
соболиного промысла и частного предпринимательства закончилась. В
Якутском и Илимском уездах русские промышленники продолжали охоту
вопреки запретам ее "под смертной казнью".
На устранение данного нарушения и обращал внимание Сибирский
приказ, включая указания по этому поводу в грамоты и наказы
воеводам. Так, в "Наказе о должности якутских воевод",
датированном 1694 г., читаем: "...учинить заказ крепкой: по
рекам, по Лене, по Олекме, по Алдану, по Витиму, по Учару, по
Тонтоте, по Мае, по Ядоме и по иным сторонним рекам, где живут
ясачные иноземцы и промышляют ясаком, и по тем рекам торговым и
промышленным людем ходить не велеть, а промышленным людем ходить
на промыслы в те места, чтоб ясачным людем от промыслу их тесноты
и ясачному сбору недобору не было". В 1700 г. было сделано
некоторое послабление: в царской грамоте якутскому воеводе
указывалось отпускать промышленников на соболиный промысел,
"применяясь к тамошнему состоянию", если это не помешает ясачному
промыслу.
Правительственное регулирование пушного промысла продолжалось и в
дальнейшем. В 1706 г. охота на соболей была разрешена, но
ограниченному количеству промышленников при обязательной продаже
всех добытых шкурок в казну. В 1727 г. указ 1684 г. был отменен,
но в 1731 г. промысел соболей в районах, где охотились ясачные
люди, был снова запрещен. В XIX в. поголовье соболей в Енисейском
крае настолько восстановилось, что промысловая охота на них снова
была разрешена.
В Сибири до XX в. не было полного запрета соболиного промысла.
Перепромысел зверьков снова привел к тому, что вывоз соболиных
шкурок из Сибири в первое десятилетие XX в. не превышал 20 тыс.,
к 1917 г. -- 8 тыс. штук в год.
К 80-м годам XX в. благодаря плановому регулированию добычи,
искусственному расселению, подкормке и т.д. были почти
восстановлены ареал (427 из 448 млн га) и численность (500--600
тыс. шт.) сибирского соболя. Среднегодовая добыча его в
1959--1969 гг. составляла более 173 тыс. шт. в год, а в 1980 г.
заготовлено 133 тыс. соболиных шкурок. Максимальное количество
шкурок соболя (200 тыс. шт.) дал сезон 1961/62 года, что было на
уровне высшей добычи соболя в Сибири в XVII в.
Пушной промысел в СССР ежегодно давал свыше 150 млн. шкурок
пушных зверей, что составляло в 1972 г. 7--8 процентов
производства пушнины в стране (включая продукцию клеточного
производства, овцеводства и морского промысла). В ассортимент
добываемой пушнины входило свыше ста видов. По количеству и
качеству пушнины СССР не имел равных в мире. Западная Сибирь
давала 12--13 процентов общесоюзных закупок промысловой пушнины.
В 1971 г. промысловая пушнина составляла 7,6 процента (30 млн
руб.) от общей стоимости (385 млн руб.) всей закупленной по
стране пушнины. Только на одном международном пушном аукционе в
Ленинграде в январе 1974 г. было продано пушнины на 25 млн
долларов. На международном пушном рынке СССР прочно удерживал
ведущее положение: объем нашего экспорта приближался к 60 млн
руб. в год. Во внешней торговле СССР пушнина занимала в 20--40-е
годы одно из трех первых мест, уступая лишь экспорту пшеницы и в
отдельные годы -- нефтепродуктов.
стр.
|