В работе, исходя из известных в современной сейсмологии методологических положений о возможности прогноза землетрясений, анализируется развитие во времени энергетических процессов в конкретных сейсмических очаговых областях. Исходным материалом для обоснования разрабатываемого подхода к анализу сейсмических процессов послужило Алтайское землетрясение 27 сентября 2003 г., анализ энергетической структуры сейсмического процесса которого позволил выявить ряд существенных особенностей. Важнейшими прогностическими признаками подготовки сильного землетрясения являются: образование «энергетического клина», что соответствует хорошо изученной стадии «сейсмического затишья», в период которого снижается энергетический уровень регистрируемых в очаговой области сейсмических событий; а также наличие «энергетического» предвестника – регистрация перед ожидаемым землетрясением слабого сейсмического события, которое отклоняется от линейной зависимости роста энергии подкачки. Предлагаемый в работе алгоритм прогноза сильного землетрясения на основе мониторинга энергетического процесса является по своей сути динамическим и самообучающимся, т.е. с течением времени прогноз уточняется, а после завершения каждого сейсмического цикла пороговые параметры могут быть скорректированы.

Отмеченные особенности структуры энергетического процесса Алтайского землетрясения подтвердились при анализе сейсмических событий в различных регионах земного шара: Калифорнии – землетрясение 28.09.2004 г., M=6.0; Японии – землетрясение на о. Хонсю 23.10.2004 г., M=7.0; в Иране (район г. Бам) – землетрясение 26.12.2003 г., M=6.8; в Китае (Тибет) – землетрясение 1997 г., M > 7.5; около о. Шикотан – землетрясение 04.10.1994 г., M=8.2 и его сильный афтершок 09.10.1994 г. с магнитудой M≈7.0; землетрясение у берегов Турции в январе 2005 г. с M=5.7 и др. Мониторинг низкоэнергетической сейсмичности (с М от 0.5 до 3.5) в очаговых зонах Центральной Сибири также подтвердил выявленные закономерности, что позволило с точностью ±0.2 по магнитуде и 30 дней по времени прогнозировать сейсмическое событие в мае 2004 г. в Караганской очаговой области с М≈5.0. Проанализирована также стадия подготовки землетрясения в районе Тункинской впадины (23.02.05 с M=5.0).

Вышеупомянутые особенности энергетических процессов в очаговых зонах четко проявились при катастрофическом землетрясении у побережья Суматры 26.12.2004 г. Следует отметить, что надежность прогноза определяется не только выявленными закономерностями структуры энергетических процессов в сейсмических очаговых зонах, но и надежностью исходных данных. Временной энергетический процесс должен содержать магнитуды одной природы и не содержать существенных пропусков по времени, а значения магнитуд в анализируемом процессе должны быть равноточными и не иметь систематических искажений.

Отметим, что большинство известных предвестников землетрясений не могут с требуемой точностью использоваться для краткосрочного прогноза времени и силы землетрясения. Что касается конкретизации места ожидаемого землетрясения, то известные предвестники (сейсмические, электромагнитные, гидродинамические, геохимические и т.д.) могут быть эффективно использованы для уточнения местоположения будущего сильного сейсмического события. Возможность прогноза местоположения ожидаемого землетрясения определяется также характером пространственного расположения сейсмических событий, формирующих «энергетический клин». В настоящее время завершается разработка алгоритмического обеспечения для автоматизации процедуры анализа энергетической структуры процессов, протекающих в сейсмических очагах и фиксируемых сетями сейсмических станций.