ПУСТЬ ЖИВЕТ УДЭГЕЙСКАЯ СКАЗКА
20 декабря 2002 г. филологу Михаилу Симонову исполнилось бы 55
лет. Время итогов и новых планов...
М.Хасанова, Санкт-Петербург
 |
| М.Симонов в одной из экспедиций в удэгейском селении. |
Михаил родился в Новосибирске в 1947 г. в семье художника.
Закончил школу, поступил в НГУ, потом в аспирантуру, защитил
диссертацию. Работал в Улан-Удэ, в 1978 г. вернулся в Новосибирск
и до конца своих дней был сотрудником Института истории,
филологии и философии (впоследствии — Института филологии) СО
РАН.
Казалось бы, что особенного? Обычная судьба обычного научного
сотрудника. Это так, но лишь на первый взгляд. В каждой
"заурядной" судьбе есть немало яркого и своеобразного.
Начнем с того, что Михаил еще в университете выбрал нетривиальную
специальность — тунгусо-маньчжурские языки. Нам повезло учиться
в то время, когда гуманитарный факультет НГУ возглавлял
выдающийся лингвист член-корр. В.Аврорин. Под его руководством
М.Симонов не только специализировался в студенческие годы, но
написал и защитил кандидатскую диссертацию (1975 г.). Кроме
В.Аврорина, его учителями были виднейшие сибиреведы: Е.Убрятова,
В.Наделяев, Е.Лебедева, М.Черемисина.
В течение многих лет основные интересы М.Симонова лежали в
области эвенкийского языка и этнографии. Он провел немало полевых
сезонов среди различных групп эвенков, собирая не только
лингвистический, но и этнографический материал. А на рубеже
70-80-х годов по заданию директора ИИФиФ крупнейшего советского
археолога академика А.Окладникова Михаил дважды съездил к одной
из самых загадочных локальных групп эвенков — сымской. Именно
оттуда он привез уникальный шаманский костюм, хранящийся теперь в
институтском музее. По итогам этих поездок он опубликовал
несколько интереснейших этнографических статей ("Традиционная
одежда сымских эвенков", "Материалы по этнографии сымских
эвенков").
В 1985 г. направление исследований М.Симонова круто меняется. Ему
было предложено заняться подготовкой тома "Фольклор удэгейцев"
для серии "Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего
Востока". Тогда же он познакомился со своим соавтором, знатоком
удэгейского языка и культуры Валентиной Тунсяновной Кялундзюга.
Их плодотворное сотрудничество продолжалось в течение 15 лет. Они
подготовили проект алфавита для удэгейского языка (1989),
фундаментальный том "Фольклор удэгейцев" серии "Памятники
фольклора..." (Новосибирск, 1998), Михаил Дмитриевич был научным
консультантом удэгейского букваря, составленного В. Кялундзюга и
изданного в Хабаровске (1999).
Значение двуязычного издания "Фольклор удэгейцев" огромно: это
первая представительная публикация устного творчества маленькой
народности. Том включает мифы, предания, сказки, песни, приметы,
загадки. Сама по себе ценность любых, а особенно фольклорных
текстов на удэгейском языке безмерна. Эта же книга, кроме
добротных фольклорных текстов, содержит обширную теоретическую
часть: статью об устном творчестве удэгейцев, музыковедческую
статью с нотными записями (авторы Ю.Шейкин, О.Шейкина),
лингвистический и этнографический комментарии к текстам,
этнографический словарь, указатели. При подготовке книги
"Удэгейский фольклор" у М.Симонова, разумеется, были соавторы и
помощники, но львиную долю как научной, так и чисто технической
работы он выполнил сам.
В этом году создателям серии "Памятники фольклора народов Сибири
и Дальнего Востока" была присуждена Государственная премия.
Страна по достоинству оценила научный вклад большого коллектива.
Мне радостно сознавать, что в этом фундаментальном издании есть
частичка труда и моего друга — Михаила Дмитриевича Симонова. Но,
конечно, и грустно оттого, что он не может ликовать по поводу
столь престижной премии, не может поздравить своих коллег и
разделить с ними успех и признание...
В 1999 г. в Канаде (Ванкувер) были опубликованы пять удэгейских
сказок, подготовленных М. Симоновым и В. Кялундзюга и изданных
благодаря усилиям г-жи Киры ван Десен (Kira Van Deusen). Книга
посвящена удэгейским детям ХХI столетия и содержит фольклорные
тексты на языке оригинала с переводами на русский и английский.
Следующим и последним трудом М.Симонова стал трехтомный словарь
удэгейского языка, созданный им в соавторстве с В.Кялундзюга
(Польша, Стеншев, 1998-1999). В словаре около 3000 слов хорского
говора. Михаил Дмитриевич справедливо считал, что поскольку
удэгейцы не имеют единого литературного языка, научно точными
можно признать только диалектные словари или словари с
диалектными пометами у каждого слова.
Несмотря на казалось бы не слишком большой объем лексики,
представленной в словаре М.Симонова, мы в данном случае видим
совершенно новый подход к освещению лексического материала. Когда
я впервые просматривала первый том словаря, меня слегка озадачило
обилие фразовых примеров, излишняя детализация значений слов,
усложненный алфавит... Позже я поняла, что внимание к
"мелочам" — одно из главных свойств научной работы Михаила Дмитриевича.
Три тома словаря показывают, сколько важнейших сведений по
лингвистике и этнографии может содержать словарь и как важно для
исчезающих языков и культур внимание к любой, незначительной на
первый взгляд, детали. Ведь через несколько лет подобная деталь
может дать толчок новым исследованиям или даже целым их
направлениям.
Вместе со своим верным другом и соавтором Валентиной Тунсяновной
Кялундзюга Симонов подготовил огромное лингвокультурное
пространство для новых изысканий. Они оба вправе гордиться тем,
что создали. Думаю, что и удэгейский народ будет признателен им
за их самоотверженный труд. Не сомневаюсь, что том "Удэгейский
фольклор" и "Удэгейско-русский словарь" со временем будут по
достоинству оценены научным сообществом.
Нельзя не сказать о том, что мы не держали бы сейчас в руках
словарь М. Симонова и В. Кялундзюга, если бы не помощь и
поддержка польских коллег и прежде всего проф. А. Маевича. Михаил
Дмитриевич очень ценил эту помощь, прекрасно понимая, что вряд ли
смог бы издать словарь на родине в те годы. Невольно думаешь: как
хорошо, что дружеская рука была протянута вовремя! А он мечтал
сделать еще одну книгу, он называл ее "Дополнения к словарю" и
весь 2000-й год собирался посвятить именно этому. Увы, мечте не
суждено было осуществиться...
Трудно писать в прошедшем времени о человеке, которого ты знал
всю свою сознательную жизнь. И через два с половиной года нелегко
примириться с утратой. Михаил Дмитриевич был преданным товарищем,
заинтересованным и внимательным слушателем, умел быть
благодарным, ценил дружбу и взаимопомощь и всегда старался добром
ответить на добро.
Вот такая была обыкновенная короткая жизнь, прошедшая в Сибири и
посвященная Сибири.
стр. 11
|
