НАУКА НА СЛУЖБЕ СЕВЕРУ
Север становится домом тому, кто может быть рачительным хозяином, ответственным за свою территорию. Пожалуй, как нигде в мире, наука Якутии — полюса холода — приближена к практике. И, конечно, она стала центром притяжения неординарных личностей.
В преддверии 60-летия Михаила НОВОПАШИНА, доктора технических наук, профессора, директора Института горного дела Севера им. Н. В. Черского СО РАН, наш корреспондент Валерия МАКАРОВА встретилась с юбиляром.
— Михаил Дмитриевич, как вы оказались в Якутии, ведь учились в Прибалтике? Кто повлиял на ваш путь в науку?
 |
|
— Родители мои попали на Север, как и многие в те годы попадали. Я родился в г. Якутске в 1946 г., там же и школу закончил в 16 лет. Высшее образование получил в Прибалтике — учился в Рижском институте инженеров гражданской авиации на механическом факультете. Тогда было нормой для молодого человека работать и учиться, так первые два года я был студентом и слесарем-сборщиком электромашиностроительного завода. Надо сказать, элемент везения сопровождает мою жизнь. Например, на последнем курсе я принял участие в конференции вузов Прибалтики, Ленинградской и Калининградской областей. Там оценили мою работу, и по окончании института я был оставлен в аспирантуре. Мне везло и с наставниками, действительно выдающимися людьми. Я с благодарностью вспоминаю своего заведующего кафедрой Николая Георгиевича Калинина, который направил меня в аспирантуру, Юрия Николаевича Работнова, Сергея Владимировича Ильюшина, Романа Марковича Шнейдеровича, Юрия Степановича Уржумцева, Владимира Петровича Ларионова. Большое влияние оказали на меня встречи с крупным ученым и необыкновенным человеком Андреем Александровичем Чижиком. Это потрясающий рассказчик, личность глубокой культуры. Он — потомок Анны Керн, племянник академика А. Крылова, известного кораблестроителя.
Когда меня назначали директором института, меня представлял Владимир Михайлович Титов, и я горжусь, что Институт гидродинамики наградил меня Почетной грамотой, хотя я там никогда не работал.
А в Якутию я поехал снова в 1973 г. Собственно говоря, вернулся домой.
— Ваша автобиография написана сухо и коротко — в нескольких предложениях научная и преподавательская жизнь. А путь пройден от научного сотрудника до директора института. Коллектив ИГДС сейчас выдвигает вас на эту должность на третий срок. Какие главные требования предъявляете к подчиненным и к себе?
— На самом деле, хлеб директора несладок. Вообще, любой человек должен не только брать от жизни, достигать благополучия, но и отдавать накопленный опыт, делиться знаниями — это нормальное кредо. В людях я ценю целеустремленность, обязательность, уважение к себе и другим. К счастью, сейчас в науке остались те, кто работает не за деньги, а за идею. Нам удалось сохранить костяк коллектива, создать достаточно хорошую экспериментальную базу. Появились интересные результаты.
Опять же мне в жизни повезло — повезло с коллегами, благодаря энергии и работам которых институт развивается.
— Как определяется стратегическая линия развития института?
— Наш институт — один из ведущих в мире по исследованиям поведения геоматериалов в условиях криолитозоны. Задача ИГДС — понять те процессы, которые происходят в верхних слоях земной коры при техногенном воздействии. Ведь когда мы вмешиваемся в любую естественную среду без глубокого понимания процессов, которые в ней происходят, природа нас жестоко наказывает: авариями в метро и на шахтах, разрушением домов и т.д.
В нашем институте, в частности, развивается градиентный подход к оценке предельного состояния элементов конструкций. Удалось разработать такие подходы, которые позволяют повысить точность и информативность инженерных расчетов реальных конструкций, по сравнению с существующими подходами, в том числе разработанными за рубежом.
Природа Севера часто подкидывает задачи, дающие неожиданные результаты. К примеру, всем известно, что благодаря отрицательным температурам земля и горные породы становятся прочнее. На самом деле, в некоторых породах, в частности карбонатных (в них расположены кимберлитовые трубки), происходит обратный эффект: при понижении температуры в зоне фазовых переходов их прочность резко падает, а при повторном замораживании и оттаивании некоторые типы этих пород просто разрушаются. Аналогично ведут себя и кимберлиты. Эффект дезинтеграции кимберлитов мы исследовали в свое время совместно с Институтом горного дела СО РАН. Эти исследования имеют большую практическую значимость, прежде всего, появилось понимание, почему неустойчивы горные выработки, почему обрушаются склоны. Традиционные в горной практике арочные крепи не всегда держат свод, они сами повисают в воздухе в результате обрушения (выкрошивания) горных пород под воздействием на них суточных температурных циклов. Наши специалисты показали, что в ряде случаев можно отказаться от традиционных методов крепления, заменив дорогостоящие конструкции теплоизолирующими, что исключает возникновение суточных термодеформационных циклов, существенно повышает устойчивость выработок и снижает стоимость горных работ. Эти результаты чрезвычайно важны для разработки рациональных технологий обогащения, строительства и эксплуатации инженерных сооружений (метро, тоннелей, подземных хранилищ, плотин и т.п.).
В институте разработана технология подземной добычи полезных ископаемых с льдопородной закладкой, которая применяется на практике при разработке рудных месторождений, расположенных в зоне многолетней мерзлоты. Например, разработка золоторудного месторождения Бадран начиналась с использованием технологии, при которой для предотвращения обрушения кровли оставались рудные целики, содержащие большое количество золота. Потери полезного ископаемого достигали 35 %. Чтобы исключить данные потери, выработки традиционно закладываются бетонными растворами. В Якутии, при неразвитой инфраструктуре (месторождение находится в отрогах Верхоянского хребта), доставить цемент, сделать бетонную закладку стоит огромных затрат — никакая экономика не выдержит! Дешевле прекратить отработку месторождения.
ИГДС СО РАН предложил использовать смерзающуюся закладку. Суть проста: отработанную выработку закладывают пустой породой и по определенной технологии смачивают водой, чтобы куски смерзлись. Оказывается, прочности такой закладки вполне достаточно, чтобы эффективно отработать это месторождение с минимальными потерями полезного ископаемого и меньшими затратами. Фактически, месторождение спасено. Таких месторождений на Севере предостаточно, и если бы в России была нормальная рыночная экономика, то институт на внедрении данной технологии смог бы прилично заработать. А в наших условиях, увы…
— Но все-таки, в вашем институте зарплата повыше, чем в других родственных. Значит, удается зарабатывать?
— У нас регулярные договора с АК «АЛРОСА». Сейчас научно обоснована принципиальная возможность перехода на безвзрывные технологии даже при открытом способе разработки. Это позволит значительно снизить энергоемкость добычи и обогащения, уменьшить загазованность карьеров, повысить сохранность алмазов, особенно крупных классов. Проведенный нами эксперимент показал, что при безвзрывной выемке количество сколов кристаллов резко уменьшается, сокращаются энергозатраты на обогащение сырья.
На руднике «Интернациональный» при добыче подземным способом отказались от буровзрывной технологии, при этом, по оценке компании, стоимость сырья возросла на 7 %!
Отрадно, что что-то внедряется и результаты очевидны. Но в целом, наши предложения, разработки не очень востребованы. Нас зовут только тогда, когда другого выхода нет.
— В институте разрабатываются не только технологии, но и оборудование?
— На самом деле, в ИГДС нет конструкторского бюро, но есть замечательные инженеры.
С помощью разработанного нашими сотрудниками специализированного георадиолокатора для горно-геофизических исследований можно с достаточной степенью достоверности решать задачи доразведки месторождений, получать информацию о детальном строении и криогенном состоянии массива многолетнемерзлых горных пород. Этот прибор оказался универсален в применении. После памятного наводнения в Ленске в институт обратились из МЧС с просьбой разработать систему отслеживания динамики формирования ледяного покрова на реках, в частности, образования заторов. Нам удалось модернизировать георадиолокатор. Сегодня он позволяет с вертолета быстро определить толщину льда с точностью до первых сантиметров, выявить места и характер заторов. Эти оперативные данные дают возможность специалистам выработать соответствующие мероприятия для ликвидации заторов и минимизировать, а в ряде случаев исключить негативные последствия паводков. Данная разработка была представлена на недавно прошедшей в г. Якутске международной конференции. Большой интерес к ней проявили канадцы, американцы, финны, планируются совместные исследования.
— Поддерживает ли институт правительство Республики Саха? Есть ли заказы?
— Было время, когда поддержка Республики была весьма существенна. В настоящее время, все это проявляется значительно в меньшей степени. Надеюсь, что рано или поздно придет понимание важности новых прорывных технологий и подходов, необходимости вложения средств в научные исследования. Судьба научных разработок неотделима от путей развития нашей страны. Но есть в развитии отечественной науки некие объективные закономерности: несмотря ни на что, она продолжает давать свет новым идеям и изобретениям. И, смотрите, хоть и считается непрестижной работа в НИИ, все равно молодые ребята идут туда. Это значит, есть все основания уверенно смотреть в будущее.
Фото В. Новикова
стр. 8
|
