БАЙКАЛ. ТРУБА. НАУКА.
В конце 2005 года и в первые месяцы 2006 года внимание многих СМИ было приковано к дискуссиям по проекту нефтепровода «Восточная Сибирь — Тихий океан» (ВСТО). Немалую роль в окончательном решении отодвинуть трубу от Участка Природного Наследия — озера Байкал — сыграла и позиция ученых СО РАН.
Наталья Притвиц
Возможно, в будущем перипетии с выбором маршрута прокладки нефтепровода станут хрестоматийным примером противостояния корпоративных, краткосрочных интересов отдельной компании и общегосударственных, долговременных интересов в освоении природных ресурсов Сибири. О части публикаций на эту тему (все охватить нереально) настоящий обзор.
К истории вопроса
По прогнозу главы Минпромэнерго В. Христенко, к 2020 году треть экспорта российской нефти (против сегодняшних 3%) будет уходить в Азию. Новую нефтяную и газовую провинцию в Восточной Сибири предстоит освоить с помощью проекта «Восточная Сибирь — Тихий океан» (ВСТО). По его словам, нефтепровод ВСТО — это окно, которое сегодня Россия «прорубает» в Азию (РГ 22.02.06).
Идея строительства нефтепровода от месторождений Восточной Сибири высказывалась Сибирским отделением РАН неоднократно, в том числе в таких документах, как «Стратегия экономического развития Сибири» и «Энергетическая стратегия Сибири». Об этом рассказывал, в частности, на заседании Президиума СО РАН 23 марта 2006 г. академик А. Конторович.
В декабре 2004 года комиссия государственной экологической экспертизы, организованная Ростехнадзором, дала положительное заключение на материалы проекта (заказчик — ОАО «АК «Транснефть»). По этому варианту трасса нефтепровода должна была пройти в 80 км от озера Байкал вне границ Участка Всемирного Наследия.
Однако в марте 2005 года компания «Транснефть» на следующей стадии проектирования, ТЭО, изменила маршрут нефтепровода, который стал проходить вдоль трассы БАМ, местами приближаясь к берегу озера Байкал на расстояние 800 м. Потребовалась новая экологическая экспертиза.
Регулируемая экспертиза
Конечно же, гораздо удобнее и дешевле стоить трубопровод прямо вдоль железной дороги — совсем не то, что доставлять огромные трубы по пересеченной местности…
Одним из первых дрогнуло Министерство природных ресурсов, которому вроде бы на роду написано беречь и охранять эти ресурсы. Ранее занимавшее очень жесткую позицию против прокладки трубы вблизи Байкала, Минприроды приняло решение, которое вчера еще казалось невозможным.Министр Ю. Трутнев в интервью РГ (17.11.05) объяснил это так: «Транснефть» стала нам доказывать, что любой уход от береговой линии не уменьшит, а увеличит риски. Наши геологи и экологи, специалисты по безопасности в сфере недропользования буквально по сантиметру изучили район, где будет построен нефтепровод. И пришли к выводу, что единственной возможностью для строительства трубы является тот маршрут, который указан в сетевом графике».
Комментарии, как говорится излишни… Парадоксально, но это интервью называется «Байкал в обиду не дадим»…
Без малого три месяца изучали эксперты экологической экспертизы представленные проектировщиками документы и 24 января 2006 г. большинством голосов (43 из 52) приняли отрицательное заключение. Эксперты пришли к выводу, что данный проект экологически опасен и его осуществление неприемлемо. Основная причина — высокая селевая, оползневая и сейсмическая (до 8-9 баллов) активность этого участка Байкальской рифтовой зоны. (Тектоническая картина этой территории была создана долгими, более чем сорокалетними исследованиями двух ведущих научных учреждений страны — Института физики Земли РАН и Института земной коры СО РАН). А это означает высокую вероятность разрыва нефтепровода при землетрясении. По расчетам самих же проектировщиков в случае аварии время, за которое нефть попадает в озеро, будет колебаться в пределах от 20 минут до 49 часов. А нефть в Байкале — это экологическая катастрофа. В заключении экспертной комиссии говорилось, что материалы ТЭО должны быть доработаны в части альтернативных вариантов прохождения трассы за пределами водосборного бассейна Байкала (РГ 28.01, Тр 22.02, РГ 27.02).
Ростехнадзор, однако, не утвердил решение, подписанное большинством экспертов, продлил работу государственной экспертизы на 30 дней и ввел в ее состав 25 (по другим данным — 34) дополнительных экспертов. Отрицательное заключение было направлено «на доработку» (РГ 24, 28, 31.01, НГ 16.02, Т 18.02, Тр 22.02. Комментарий РГ (24.02): «Сомневаться не приходится, как проголосуют новые делегаты».
Позже один из экспертов государственной экологической экспертизы
И. Максимова (ученый секретарь Комиссии по Байкалу СО РАН) опишет в своем официальном заключении множество нарушений норм международного и российского права в процессе осуществления работы экспертной комиссии (3М № 9-10, 2006).
Можно только догадываться, какое давление оказывалось на экспертов, да и на СМИ. Так, РГ начинала публикацию материалов по нефтепроводу со статей давнего, еще со времен боев против БЦБК, защитника Байкала журналиста А. Юркова («Дамоклова труба под Байкалом», 7.12.05, с привлечением данных из справочника по Байкалу под редакцией Г. Галазия, 1987 г., «Байкал защитили эксперты», 28.01 и др.). Но после отрицательного заключения экспертизы тональность резко переменилась. Появилось резко наступательное интервью с президентом «Транснефти» С. Вайнштоком («Строительство нефтепровода ВСТО выгодно России и безопасно для Байкала», РГ 10.02) о том, что противники его варианта трубопровода играют на руку силам, «которые не хотели бы диверсификации транспортных потоков нефти», что предусмотрены беспрецедентные условия для обеспечения безопасности Байкала (особо толстые стенки трубопровода — 27 мм вместо обычных 9 мм, средства контроля, в которых широко используются автоматика, телемеханика, информатика). «Уровень этих решений — самый высокий из имеющихся в мировой практике нефтяного производства».
Эксперты не устояли. Новая экспертная комиссия 28 февраля приняла положительное заключение по проекту строительства нефтепровода в непосредственной близости к Байкалу.
Это решение вызвало взрыв возмущения среди всех, кому дорог Байкал — неоценимое национальное достояние России, особенно в Байкальском регионе. Митинги протеста прошли в Иркутске, Северобайкальске, Красноярске, Москве и других городах страны. Более 14 тысяч подписей под письмом на имя В. Путина собрал «Гринпис» России. Вот далеко не полный перечень газет, опубликовавших такие протесты: НГ 27.03; СР 13.04, 22.04; Пр 20.04, 25.04; Тр 24.03, 7.04, 21.04; ВН 25.04, 27.04, 3М № 9-10 и ЭДР № 2. В ответ сторонники варианта «Транснефти» заявили о политической ангажированности экологов, об управлении ими из-за рубежа…
Промелькнуло сообщение: «Неизвестные угрожали директору Иркутского института географии РАН А. Антипову за его высказывания против прокладки трубопровода. «Жизнь короткая, стоит ее поберечь», — пригрозили ученому по телефону «доброжелатели» (Пр 21.04).
Подлило масла в огонь общественных протестов беспрецедентное решение Госдумы, когда уже трижды одобренный парламентариями проект Водного кодекса вновь вернули на рассмотрение — по сути, только ради того, чтобы отменить 11-ю статью кодекса, которая определяет водоохранную зону озера Байкал. В ней было сказано, что защитная зона «славного моря» должна проходить по дельтам рек и по вершинам прилегающих горных хребтов. После недолгих споров депутаты проголосовали за исключение из кодекса статьи 11, которая была, по словам депутата С. Колесникова, результатом пятилетней работы ученых (Т 14.04).
Секрет, видимо, в том, что накануне этого решения глава «Транснефти»
С. Вайншток был в Кремле. И хотя по официальным данным он разговаривал с В. Путиным о другом трубопроводе (Балтийском), но факт остается фактом…
Теперь в статье 65 «Водного кодекса Российской Федерации» (принят Госдумой 12 апреля, введен в действие Президентом РФ 3 июня, опубликован в РГ 8 июня 2006 г.) значится: «Ширина водоохранной зоны озера Байкал устанавливается Федеральным законом от 1 мая 1999 г. № 94-ФЗ «Об охране озера Байкал». Фокус, однако, в том, что такая водоохранная зона этим законом до сих пор (спустя семь лет после выхода!) еще не установлена. На заседании Научного совета по проблемам озера Байкал 5 мая (в рамках Общего собрания СО РАН) директор Института географии СО РАН д.г.н. А. Антипов обратил внимание на то, что»фактически не определены границы природоохранной зоны озера Байкал. В свое время Институт географии занимался этим вопросом и закон уже выходил на уровень утверждения в Совете Федерации, но в результате мощнейшего давления нефтяного лобби был «завернут» (НВС № 20).
Разновидностью экспертизы (но уже нерегулируемой) можно, наверное, назвать мнение международной организации — Комитета ЮНЕСКО по Всемирному наследию. Напомню: статус Участка Всемирного Наследия, где человеческая деятельность должна осуществляться в гармонии с природой, был придан Байкалу в 1996 году (по инициативе СО РАН, после восьми лет прохождения множества формальностей). В 2005 году Комитет по Всемирному наследию на своей 29-й сессии предупредил: если Россия не будет соблюдать свои обязательства по исполнению Конвенции о защите культурного и природного наследия, то уже на следующей сессии Байкал может быть включен в «Список Всемирного Наследия в опасности». В октябре 2005 года Комитет направил на Байкал группу своих экспертов, которые подтвердили недопустимость строительства нефтепровода вблизи берега Байкала. А 10 марта 2006 г. председатель Комитета по Всемирному наследию обратилась к Президенту РФ В. Путину с убедительной просьбой «пересмотреть предлагаемый маршрут трубопровода» (ЗМ № 8-10, с. 16).
Действия и доводы ученых СО РАН
Позиция Сибирского отделения РАН по отношению к прокладке нефтепровода по берегу Байкала обрисована в письме — обращении председателя СО РАН академика Н. Добрецова и председателя Байкальского совета СО РАН академика М. Кузьмина к секретарю Общественной палаты РФ академику Е. Велихову от 21.03.06 (НВС
№ 16). Там же опубликовано ответное заявление Общественной палаты, которая, как и ученые СО РАН, считая идею строительства нефтепровода важнейшим геополитическим проектом, выразила обеспокоенность рисками рассматриваемого варианта для озера Байкал и призвала рассмотреть альтернативные варианты маршрута нефтепровода. Ранее, еще в конце 2005 г., позиция Сибирского отделения РАН по проекту трубопроводной системы «Восточная Сибирь — Тихий океан. Первый пусковой комплекс» была изложена в письме (от 22.12.05) на имя председателя Правительства Российской Федерации М. Фрадкова, где было высказано категорическое возражение против прохождения трассы нефтепровода по территории Всемирного наследия «Озеро Байкал» и предложено проработать альтернативные варианты трассы нефтепровода.
Еще раньше в письме СО РАН на имя главы Ростехнадзора была названа и реальная альтернатива — нефтепровод вполне может быть проложен по территории Якутии, что не только поможет обойти сейсмоопасные районы на севере Байкала и снять угрозу загрязнения озера нефтью, но и «нанижет» на свою нитку все открытые месторождения (Страна. Ru 10.11.05 и ЭДР № 2, с. 1).
О предложении СО РАН по трассе нефтепровода писал в адрес МАСС «Сибирское соглашение» губернатор Иркутской области А. Тишанин: «Сибирское отделение Российской академии наук предлагает альтернативные трассы нефтепровода вдоль реки Лена (Усть-Кут — Киренск — Ленск) с выходом на БАМ, то есть в обход Байкальской гряды по территории Сибирской платформы с гораздо более низкой сейсмичностью и, собственно, существенным удешевлением строительства, несмотря на некоторые удлинения трассы. Кроме того, последний вариант привлекает к освоению северные территории Иркутской области и южные — Республики Саха (Якутия), минуя озеро Байкал» (ИА REGNUM 10.03.06, ЗМ № 9-10).
С точки зрения долгосрочных общегосударственных интересов России этот вариант экономически более выгоден. По расчетам Института экономики и промышленного производства СО РАН, его «чистый дисконтированный доход» почти в два раза выше, чем у варианта трассы по берегу Байкала«(Пр 2.02.06.).
По свидетельству экологической газеты Байкальского региона «Исток» (№ 1, 2006), в январе академики Н. Добрецов и М. Кузьмин обращались к президенту В. Путину с письмом о недопустимости прокладки трубопровода по берегу Байкала.
Сибирское отделение неоднократно выступало против этого варианта. После того, как отрицательное заключение Государственной экологической экспертизы (ГЭЭ) не было утверждено Ростехнадзором и назначена новая (дополнительная) экспертная комиссия, директора и ведущие научные специалисты институтов Иркутского научного центра СО РАН направили открытое письмо руководителю Ростехнадзора К. Пуликовскому, председателю ГЭЭ М. Генералову и членам комиссии (ЗМ № 9-10, П № 10-11). Они призывали комиссию «проявить профессионализм, научную добросовестность и человеческие достоинства». В письме, в частности, отмечалось по поводу включения в комиссию новых 34 человек: «Несмотря на то, что среди них ведущие ученые в области прочности материалов, геологии, металлургии и т.п., вызывает недоумение тот факт, что в этом списке нет ни одного ученого, занимающегося исследованием флоры и фауны Байкала и экологической ситуацией по озеру в целом. Закономерно может возникнуть вопрос о лоббировании интересов определенных финансово-промышленных групп» (Ис № 1).
Открытое письмо президенту В. Путину направил директор Института земной коры СО РАН чл.-к. РАН Е. Скляров (Тр 10.03).
В марте СО РАН проявило новую инициативу. Было подготовлено еще одно письмо (с альтернативными вариантами трассы) на имя президента, которое подписал и передал адресату его полномочный представитель по Сибирскому федеральному округу А. Квашнин. Президент поручил Минпромэнерго разобраться. В состоявшемся в министерстве совещании участвовали академики В. Кулешов, А. Конторович, М. Кузьмин, еще ряд ученых из Иркутского центра, депутат Госдумы от Иркутской области академик РАМН С. Колесников, от СФО И. Простяков. Но, как выразился в своем сообщении на Президиуме СО РАН А. Конторович, «это был разговор людей, которые не слышали друг друга». Президиум СО РАН, обсудив ситуацию, в принятом постановлении еще раз подтвердил свою точку зрения: «Учитывая важные экологические факторы и экономическую целесообразность, рекомендовать провести нефтепровод по северному варианту (вблизи нефтяных месторождений Восточной Сибири и Якутии), с немедленным началом строительства участка от Тайшета до Усть-Кута».
Президент отодвинул
трубу от Байкала
Судьба восточного нефтепровода решилась 26.04 в Томске, где В. Путин, в ожидании приезда канцлера Германии А. Меркель, провел с федеральными министрами и главами субъектов Сибирского федерального округа совещание по социально-экономическому развитию Сибири. В числе других вопросов обсуждался и нефтепровод. После убедительного доклада главы «Транснефти» С. Вайнштока ничто, казалось бы, не предвещало опасности для одобрения их проекта. Пытался напомнить о высокой сейсмичности только губернатор Иркутской области А. Тишанин. Затем слово предоставили вице-президенту РАН Н. Лаверову, который у карты стал пояснять, что нефтепровод надо бы проложить севернее: «На 50 лет есть 1 % вероятности 10-бальной сейсмической активности».
В какой-то момент президент встал со своего места, подошел к карте и рукой показал: «Трасса должна пройти севернее той зоны, которую обозначил Лаверов — не ближе, чем 40 километров от берега. Если есть хоть малейшая доля вероятности загрязнения Байкала, то мы должны сделать все, чтобы эту опасность не минимизировать, а исключить» (И, НГ, РГ, Ъ 27.04).
СМИ не скупились на комментарии. И что это была широкомасштабная PR-акция президента, или что ему понадобился всенародный протест, чтобы противостоять олигархам. Или что вообще неизвестно, не переиграют ли все это завтра, и трубу все же будут прокладывать по берегу Байкала (СР 29.04). Писатель Валентин Распутин задался вопросом: не для того ли были все дискуссии, чтобы проверить экспертов и ученых на профессиональную пригодность и честность, а природозащитников — на зависимость от зарубежных денег (Т 28.04).
Лишь две газеты (РГ и Ъ) обратили внимание, что перед началом заседания президент вызвал из зала в коридор академиков Ю. Осипова и Н. Лаверова и о чем-то с ними говорил. Но и эти газеты не поднялись до предположений, что среди множества факторов президент решил еще раз услышать доводы науки…
Прошел месяц, и 25 мая НГ и РГ опубликовали сообщение, что «Транснефть» выбрала для нефтепровода новый маршрут — не в 40 км, а в 400 км от озера Байкал. Сначала он пройдет по ранее запроектированному маршруту от Тайшета до Усть-Кута, а затем повернет севернее, в сторону города Ленска в Якутии, а в районе Тынды вернется к прежнему маршруту.
Удивительное дело — ведь это практически тот самый северный вариант, который давно и безуспешно предлагали ученые и который даже не рассматривался государственной экспертизой ввиду «экономической нецелесообразности». На презентации в Иркутске 23 мая проектировщики всячески расхваливали достоинства принятого варианта. В качестве плюсов называют близость нового маршрута к многочисленным нефтяным месторождениям, а также использование как транспортной артерии Лены и ее портов. Как утверждают теперь проектировщики, «несмотря на общее удлинение трассы трубопроводной системы ВСТО примерно на 370 километров, удельная стоимость строительства значительно снижается по сравнению с территорией в пределах Байкальской рифтовой зоны, а также повышается экологическая безопасность и надежность проекта в целом»
(НГ 25.05).
Не правда ли, знакомые доводы?
Сокращения: ВН — «Вечерний Новосибирск», ЗМ — «Зеленый мир», И — «Известия», Ис — «Исток» (Иркутск), НВС — «Наука в Сибири», П — «Поиск», Пр — «Правда», РГ — «Российская газета», СР — «Советская Россия», Т — «Труд», Тр — «Трибуна», Ъ — «Коммерсант», ЭДР — «Экологическое досье России» (приложение к 3М).
стр. 15
|
