ХРОНИКА ЛИРИЧЕСКОГО "СЭНДВИЧА"
Интервью Андрея Пашиса
с фотохудожником Александром Копаловым
Пашис: Александр, твои работы, экспонируемые в картинной галерее
Дома ученых, представляют довольно сложно композиционно и
технически сделанные произведения. Приступая каждый раз к
длительному и кропотливому труду по состыковке очередного
лирического "сэндвича", ставишь ли ты перед собой какие-либо
задачи и ориентиры?
Копалов: Цели и задачи создания каждой фотографии определяются
тем удовольствием и тем кайфом, испытываемым в процессе работы
над преодолением препятствий при съемке и печати.
П.: Как ты определяешь достоинства той или иной фотокомпозиции?
К.: Здесь я часто ошибаюсь. Бывает, что работы, выставляемые в
качестве "довеска" в экспозицию, оказываются наиболее ценимыми
зрителями, вызывают наибольший отклик в книге отзывов.
П.: Имеет ли в твоих фотографиях решающую роль момент съемки?
К.: Нет, я не бегу со временем наперегонки. Я бы сказал, что
момент съемки в моих монтажах "размазан по вечности". Статический
характер монтажей не допускает использование "острых" ситуаций,
мимолетных мгновений. Съемка конкретных, бытийных,
неуравновешенных, ухваченных во времени сцен здесь не годится.
П.: Девушки на твоих фотографиях немного однообразны, слегка
глуповаты. Не скучно ли постоянно снимать девушек полногубых,
круглолицых, с расфокусированным взглядом?
К.: В таком виде я их представляю, в таком виде я их и люблю.
Потому-то они и одинаковы, что я их загоняю при съемке в
одинаковое состояние, когда случайные черты перестают
существовать. Характер монтажей определяет состояние
портретируемых.
П.: Мне кажется, что по сути ты занимаешься не фотографией, а
живописью, используя вместо красок светочувствительные материалы.
К.: И в то же время это фотография, потому что в моих работах
сохраняется много непредсказуемых декоративных элементов,
случайных световых и цветовых пятен, которые живописец не
использовал бы в своих композициях. Это создает иллюзию окна в
реальное, а не подтасованное. Вместе с тем я сознательно стараюсь
оторвать свои композиции от документальной фотографии с помощью
техники многослойных "сэндвичей". И чем больше усилий потрачено
на получение необычного изображения, тем больше удовольствие от
результата, тем интересней смотреть. Но конечная композиция
должна быть достаточно проста, чтобы зритель не озадачивал себя
ненужной работой по дешифровке изображения.
П.: Александр, ты занимаешься монтажами более шести лет. Видишь
ли ты какие-либо перспективы?
К.: Смысл моей работы в том, чтобы найти прием, отработать его,
довести до такой высоты, чтобы не стыдно было показать, чтобы
кто-то поинтересовался, как это сделано. Правда редко кто
интересуется, даже из наших мастеров художественной фотографии.
П.: Не привлекает ли тебя репортажная фотография?
К.: Я работал в газете. "Трое суток шагать, трое суток не
спать...", — это не для меня. Подглядывать — это ведь черта
характера должна быть. Я лучше возьму испорченный слайд и, лежа
на диване, неделю буду думать, что из него можно сделать. Мое
кредо — не подглядывать, а сделать, чтобы красиво было. Красиво —
это то, перед чем я пытаюсь остановить зрителя. Я специально
стремлюсь к статической декоративности. Это и отличает мои
работы. Свои работы я создаю циклами. Одно время я снимал только
ромашки, затем, когда тема себя исчерпала и стала неинтересной, —
подсолнухи.
П.: Ты часто налагаешь различные изобразительные фактуры на лица
и тела девушек. Оправдано ли это? Уместно ли нарушать исходную
природную композиционную структуру тела вмешательством извне?
Стоит ли срез дерева совмещать с лицом девушки?
К.: Это нормально. Для меня это напоминает роспись по дереву.
П.: Как ты для себя решаешь, какая фотография является
произведением искусства, а какая — нет?
К.: Когда после работы обнаруживается результат, невидимый в
процессе съемки — это уже интересно. Таким образом проявляются
какие-то невидимые на первый взгляд отношения, скрытые смыслы.
Автором художественного произведения можно считать того, кто в
процессе работы сумел выявить эти отношения и смыслы. Поэтому я
считаю, что фотопечать должна выполняться не в
минифотолаборатории, а вручную, самостоятельно. Использование
посторонней помощи в фотопечати, в творчестве сильно развращает.
П.: Твое отношение к черно-белой фотографии?
К.: В черно-белой фотографии помимо тона необходимо верно
воссоздать рельеф изображения, что не так важно в цветном
фотоизображении. Получается, что черно-белая фотография сложнее.
П.: Кого ты называешь фотографом-профессионалом?
К.: Того мастера, который способен в самых сложных условиях
съемки выдавать стабильное качество, получать интересные снимки.
Запись в графу ведомости на зарплату здесь не имеет значения.
П.: Что вдохновляет тебя на творчество?
К.: Знакомства с девушками, в случае портретов. А создание
натюрмортов - это отдушина от повседневности, от изнуряющей
рутинной работы при бытовой съемке. Меня вдохновляет то, что мои
фотографии обладают индивидуальным авторским стилем, они
легкоузнаваемы без подписи под ними. Вдохновляет наработанный
опыт изготовления монтажей — сэндвичей, который обеспечивает
необходимую легкость творческого процесса. Материалом для моего
творчества служит не какая-то экзотика, а то, что лежит под
ногами и легкодоступно — цветы, деревья, красивые природные
ландшафты.
П.: Тебя не смущает, что эти направления не новы и лежат в
стороне от мировых новаций в художественной фотографии? Тебя не
смущает, что твои сэндвичи отдаленно напоминают живописные
полотна Ван Гога? Чем, вообще, тебя привлекли подсолнухи?
К.: Подсолнух — маленькое солнышко. Он желтого цвета. Желтый цвет
в цветной фотографии — вещь очень хорошая. Это маленькая
вселенная. Ни в коем случае не подсолнечное масло, ни в коем
случае не семечки. А все-таки, это цветок, обладающий интересным
контрастным цветовым сочетанием.
П.: Не было ли у тебя желания найти интересные контрастные
сочетания в жизненных ситуациях?
К.: Я не ищу парадоксов в жизни. Меня привлекает красота
молоденьких лиц. Милых молоденьких девушек я использую для
создания своих ассоциативных портретов. Глазки синенькие, губки
полненькие... Их красота меня расслабляет и успокаивает. Просто
мне так нравится, так я хочу. Меня это энергетически укрепляет и
подпитывает. На баррикады я никого не зову. И жену мою это не
возмущает.
стр.
| 
